«Она преподаватель, а не гопник»
Суд по уголовному делу в отношении муниципального депутата Москвы Юлии Галяминой завершил стадию следствия — на месяц раньше, чем предполагали адвокаты и обещала прокуратура. Показания по делу в отношении оппозиционерки, обвиняемой в многократном нарушении правил митингов (ст. 212.1 УК РФ), должны были дать 38 силовиков и сотрудников Центра «Э» — они задерживали женщину во время протестов в 2019–2020 годах и следили за ее активностью в соцсетях. Однако, допросив 13 свидетелей, прокурор отказалась от вызова остальных, не объясняя причин. Адвокаты утверждают, что при даче показаний некоторые силовики раскрыли тайны «политического сыска». Комментируя ускорение процесса, защита предполагает, что суд может исполнять «чью-то волю», чтобы вынести приговор до Нового года.
В понедельник Тверской суд Москвы завершил стадию судебного следствия по уголовному делу в отношении оппозиционного депутата Тимирязевского района Юлии Галяминой. Она обвиняется в многократном (по версии обвинения — десятикратном) нарушении правил публичных акций: митингов, демонстраций, шествий и пикетов. Показания дали последние свидетели защиты, в том числе депутат Мосгордумы Михаил Тимонов и директор Фонда борьбы с коррупцией (ФБК) Иван Жданов. Они, как и выступавшие ранее свидетели обвинения — полицейские и сотрудники спецслужб,— сообщили, что Юлия Галямина на акциях протеста чужое имущество не повреждала и никого не травмировала.
Напомним, Юлия Галямина обвиняется по «дадинской» ст. 212.1 УК РФ (максимальное наказание — до пяти лет колонии). Прокуратура настаивает, что депутат неоднократно привлекалась к административной ответственности за призывы к протестам и участие в таковых. Юлия Галямина, действительно, десять раз была признана виновной в «митинговых» нарушениях КоАП с июля 2019 года по июль 2020 года. Однако для уголовного преследования по ст. 212.1 УК РФ, имеющей так называемую административную преюдицию, недостаточно только лишь протоколов, утверждают адвокаты.
«Пока еще ни один свидетель этого не сообщил»,— заявила в понедельник “Ъ” адвокат Мария Эйсмонт, представляющая вместе с коллегой Михаилом Бирюковым интересы депутата. Отметим, что ст. 212.1 УК РФ (по которой в РФ за все время привлекались всего восемь человек) юристы и правозащитники критикуют именно за этот нюанс, по их мнению, стать обвиняемым по такому уголовному делу рискует любой мирный участник протестов. Обвинение в судах, считают эксперты, не может доказать вред от мирных, но массовых митингов: силовики настаивают, что нескольких фактов участия в пикете или шествии уже достаточно для уголовного преследования.
«Юлия никогда не призывала к насилию, а только к действиям в конституционном поле, поэтому я подчеркнул (отвечая на вопрос суда.— “Ъ”), что она преподаватель, а не гопник»,— рассказал “Ъ” депутат Мосгордумы (МГД) Михаил Тимонов, выступавший в понедельник свидетелем защиты. Его просили рассказать о событиях 2019 года, когда в Москве состоялась серия митингов против недопуска 15 независимых кандидатов к выборам в Мосгордуму. «Я напомнил суду, что и сам не раз стоял в одиночном пикете возле МГИК, требуя, чтобы решение (о допуске кандидатов.— “Ъ”) принимали избиратели, а не ТИК»,— подчеркнул депутат и отметил, что «на Трубную площадь ездил каждый день как на работу ровно для того, чтобы это были встречи с кандидатами в МГД».
Юлия Галямина, к примеру, была задержана на Трубной площади трижды. Директор ФБК Иван Жданов, также получивший отказ в регистрации кандидатом, во вторник пояснял суду, что «мирно» приезжал на Трубную вместе с обвиняемой и другим «отказником» Ильей Яшиным, так как «каждый имел на это право».
Также суд рассмотрел события вечера сбора подписей на Пушкинской площади 15 июля 2020 года — последней акции, инкриминируемой Юлии Галяминой. Тогда, напомним, она вместе с правозащитниками и политиками оргкомитета кампании «Нет!» собирала подписи москвичей против поправок к Конституции для последующего направления коллективного иска в КС. После акции состоялось несанкционированное шествие, и полиция применила к его участникам силу. Позже в ведомстве сообщили, что задержали 130 человек (в том числе и госпожу Галямину), а активисты кампании «Нет!» рассказали, что коллективный иск подписали более 42,5 тыс. жителей России.
Кроме Михаила Тимонова об этом эпизоде в понедельник суду рассказывали Кирилл Бурыкин, Анастасия Никифорова и Артем Берлин — активисты и участники сбора подписей. По их словам, «все сборщики подписей были в масках (тогда уже действовали коронавирусные ограничения.— “Ъ”)», «все были настроены мирно», а «Галямина общалась вежливо, в профессорской манере». Напомним, обвиняемая до октября 2020 года преподавала в НИУ ВШЭ, сейчас работает в РАНХиГС и «Шанинке».
Юлия Галямина также дала показания суду сразу обо всех вмененных ей в вину протестах. «Я приехала на Трубную, через каких-то пять минут площадь окружил ОМОН. Всех депутатов и кандидатов задержали на моих глазах,— пересказала она в соцсетях свое выступление.— В декабре 2019 года задним числом начали появляться протоколы за летние встречи на Трубной».
Приобщив к материалам дела 100 подписей в защиту депутата от московских студентов и еще 200 — от коллег-депутатов и избирателей, судья Анатолий Беляков закрыл стадию судебного следствия и назначил дату прений сторон 18 декабря.
После заседания адвокат Мария Эйсмонт рассказала “Ъ”, что суд не допросил «две трети» свидетелей обвинения, заявленных изначально. Через допрос Тверского суда, как ранее сообщал “Ъ”, должны были пройти 38 полицейских и сотрудников Центра «Э». Однако суд допросил лишь 13 из них. «Всего в деле более 40 свидетелей, и прокуратура неожиданно отказалась от всех недопрошенных силовиков,— сказала госпожа Эйсмонт.— Кроме того, судья в какой-то момент сообщил, что теперь заседания будут проходить ежедневно, несмотря на то что у нас был заранее согласованный со всеми участниками процесса план, рассчитанный на 2,5 месяца судебного следствия».
«Предполагаю, это может чья-то воля — закончить разбирательство до Нового года,— считает Мария Эйсмонт.— То, что говорили свидетели обвинения, совсем не подтверждало вину Галяминой. Более того, они (силовики.— “Ъ”) часто проговаривались о том, как устроена система политического сыска. Как Центр «Э» бесконечно мониторит соцсети, составляет об этом рапорты».
Так, на заседаниях 3, 12 и 24 ноября, о которых подробно рассказывал “Ъ”, сотрудники Центра по противодействию экстремизму объясняли суду, что «целенаправленно вбивали» в поисковики запросы о протестах на Трубной площади в Москве; что один из полицейских «знал» Юлию Галямину еще до акции и потому «составил протокол» на нее; что на утренних построениях до полиции «доводили ориентировки» на оппозиционеров, а сотрудникам спецслужб «казались подозрительными призывы (в соцсетях.— “Ъ”) защищать свои права».
«Показания полицейских никак не свидетельствовали о том, что Галямина делала что-то агрессивное, ни о какой реальной угрозе речь не шла,— подчеркнула Мария Эйсмонт в понедельник.— Не исключаю, что желание закончить судебное разбирательство поскорее может быть связано с предстоящими в 2021 году выборами в Госдуму, с желанием решить вопрос с независимым политиком».
Напомним, Юлия Галямина не раз заявляла, что связывает свое уголовное преследование с намерением выдвигаться кандидатом на выборах по Ленинградскому округу.
По его мнению, как раз судебное разбирательство «принесло ей полноценную узнаваемость».
В то же время юрист Алексей Глухов, возглавляющий правозащитный проект «Апология протеста», считает, что говорить о спешке суда преждевременно. «Практика такова, что судьи нередко используют новогодние праздники, наоборот, чтобы отложить приговор или последнее слово подсудимого на январь. Однако такой практики по ст. 212.1 УК РФ вообще нет, так как с 2014 года, когда статья начала действие, по ней было вынесено всего три приговора»,— сказал он.
