Петров Алексей Викторович

Полное описание

Петров обвиняется в том, что 13 августа 2020 года на своей странице в Facebook опубликовал ссылку на статью издания «Фонтанка» о российской вакцине против COVID-19, сопроводив её словами «СКОРО В КАЖДОМ ДВОРЕ. Введите уже эту вакцину кремлёвскому Кащею, пусть хоть вирус его заберёт.🙄»

Уголовное дело возбудило 6 января 2025 года СО УФСБ России по Камчатскому краю (следователь Решетников Р.С.). В документах дела не раз упоминается, что «комплексное психолого-политолого-лингвистическое исследование от 06.11.2024 пришло к выводу, что в публикации содержатся призывы к посягательству на жизнь государственного деятеля — Президента Российской Федерации Путина В.В. для прекращения его государственной и иной политической деятельности, что в соответствии с п.п. “е” п. 2 ст. 3 Федерального закона от 06.03.2006 № 35-ФЗ “О противодействии терроризму” является террористической деятельностью».

Постановление о привлечении в качестве обвиняемого от 6 января 2025 года также описывает умысел Петрова и причины его возникновения: «Петров систематически просматривал в сети “Интернет” различные новостные публикации, в которых в том числе освещалась деятельность Президента и органов государственной власти РФ, в связи с чем у Петрова А.В. возник преступный умысел, направленный на публичные призывы к посягательству на жизнь государственного деятеля — Президента РФ Путина В.В.».

Самым ранним обнаруженным в деле свидетельством внимания ФСБ к Петрову является протокол ОРМ от 13 июня 2024 года по исследованию активности Петрова в Telegram-чатах и публикаций на его странице в Facebook, составленный оперуполномоченным УФСБ России по Камчатскому краю Шияненко А.Д. Вскоре, 16 августа 2024 года, отдел дознания УМВД по Петропавловску-Камчатскому возбудил против Петрова дело по ч. 1 ст. 159.2 УК РФ («Мошенничество при получении выплат») на основании того, что он подал заявление на получение детского пособия в Петропавловске-Камчатском (где вся семья имела регистрацию), тогда как фактически семья и ребенок находились в этот момент в Москве. При этом сам Социальный фонд РФ в итоге, разобравшись, не нашёл каких-либо нарушений и продолжил выплачивать пособие. Тем не менее, по этому делу 28 августа 2024 года в московской квартире, где проживала семья, прошёл обыск, были изъяты телефон и три компьютера Петрова и его жены (включая служебный). Вероятно, именно изучение электронных носителей и техники, изъятых в рамках расследования уголовного дела о мошенничестве, позволило силовикам собрать доказательственную базу, необходимую для возбуждения дела по статье о призывах к терроризму.

Так как дело о мошенничестве было возбуждено в Петропавловске-Камчатском, Петрова вызвали туда для допроса. Поскольку следствие определило ему подписку о невыезде, с начала октября 2024 года он оставался в этом городе и вынужден был найти работу там, поскольку вернуться в Москву к семье и работе не мог (хотя никаких следственных действий по делу не проводилось). 

6 января 2025 года Петрова задержали на работе в Петропавловске-Камчатском по делу о призывах к терроризму (ч. 2 ст. 205.2 УК РФ). В качестве основания в протоколе задержания содержится ссылка на п. 1 ч. 1 ст. 91 УПК РФ, подразумевающий, что «лицо застигнуто при совершении преступления или непосредственно после совершения». Однако Петрову вменяется действие, произошедшее за 4,5 года до момента задержания. На основании указанного основания у него дома был произведён обыск без судебного решения, как в «исключительном случае, не терпящем отлагательств» (в соответствии с ч. 5 ст. 165 УПК РФ). В ходе обыска в квартире у Петрова изъяли электронные носители информации (флэш-накопители и жёсткие диски).

8 января 2025 года городской суд Петропавловска-Камчатского поместил Петрова под стражу на 2 месяца — решение вынесла судья Образцова Ольга Юрьевна, которая ранее выносила решение об обыске у Петрова по делу о мошенничестве. С ходатайством о заключении Петрова под стражу обратился следователь СО УФСБ РФ по Камчатскому краю Решетников Р.С., которого поддержал помощник прокурора Камчатского края Говоров А.В. 22 января 2025 года судья Камчатского краевого суда Слободчиков Олег Фёдорович оставил решение о заключении Петрова под стражу без изменения. Впоследствии срок содержания под стражей продлила 3 марта 2025 года та же судья Петропавловск-Камчатского городского суда Образцова О.Ю. 

По некоторым сведениям, дело было возбуждено по доносу нескольких «патриотических» активистов. Если донос и существовал, то в деле он не отражён, но в нём есть протоколы опросов в рамках ОРМ в начале декабря 2024 года троих человек, описавших «преступные» тексты Петрова: это Симак Владимир Борисович — работник Министерства транспорта и дорожного строительства Камчатского края, Соловьёва Александра Антоновна — работница краевого отделения Социального фонда России и инженер международного аэропорта «Петропавловск-Камчатский» Прозоренко Дмитрий Николаевич. О них известно, что все они одногодки (1997 года рождения), знакомы между собой и являются выпускниками разных факультетов Дальневосточного Федерального Университета (ДФВУ). Двое утверждают, что, будучи пользователями Facebook, увидели аккаунт Петрова в качестве автоматической рекомендации от соцсети. Зайдя на его страницу, они обнаружили «экстремистский текст, призывающий к убийству президента». 

Третий (Прозоренко) сообщает, что состоял в ряде оппозиционных Telegram-групп и приводит множество точных цитат из комментариев Петрова в этих группах, давая им лингвистическую и юридическую оценки. По всей видимости, это говорит о том, что он либо сам целенаправленно и заинтересованно собирал и фиксировал информацию о Петрове, будучи активистом или оперативником, либо в его объяснения вложены результаты наблюдений ФСБ.

В начале февраля 2025 года стало известно, что следствие направило на экспертизу ряд иных текстов Петрова из его аккаунта в Facebook и его комментариев в разных Telegram-каналах для изучения на предмет наличия в них признаков возбуждения ненависти либо вражды в отношении какой-либо группы (ст. 282 УК РФ).

20 января 2025 года Росфинмониторинг включил Алексея Петрова в список террористов и экстремистов с пометкой о терроризме.

Основания признания политзаключённым

Как сказано в постановлениях о возбуждении уголовного дела и привлечении в качестве обвиняемого, а также в ходатайстве перед судом о заключении под стражу, Петров был привлечён к уголовной ответственности на основании «комплексного психолого-политолого-лингвистического исследования», нашедшего в его тексте призывы к посягательству на жизнь Путина. 

Прежде всего надо сказать, что следствие совершило подлог и ввело в заблуждение суд. Во-первых, манипулятивно используя понятие «исследование», не имеющее никакого процессуального статуса. В реальности этот документ — заключение специалиста УФСБ России по Краснодарскому краю Вавилова В. В. Заключение специалиста хотя и может служить доказательством в суде, но в соответствии с п. 3. ст. 80 УПК РФ является лишь «суждением специалиста по поставленным вопросам», отчего имеет гораздо меньшую доказательную силу, чем экспертиза. Во-вторых, никакой «психолого-политологической» составляющей в этом заключении нет: сделавший его специалист имеет только лингвистическую специализацию, о чём прямо сообщает в документе. Согласно применяемой по аналогии ст. 201 УПК РФ под комплексной экспертизой понимается такая, в которой принимают участие несколько экспертов разных специальностей и каждый из них должен подписать ту часть заключения, в которой содержится описание проведённых ими исследований. В-третьих, согласно ст. 58 УПК РФ, специалист привлекается к процессуальным действиям «для содействия в обнаружении, закреплении и изъятии предметов и документов, применении технических средств в исследовании материалов уголовного дела, для постановки вопросов эксперту, а также для разъяснения сторонам и суду вопросов, входящих в его профессиональную компетенцию». В отличие от эксперта, специалист не вправе проводить каких-либо самостоятельных специальных исследований и делать обобщающие выводы. Тем не менее, следствие всё чаще прибегает к практике, опирающейся на подобные «исследования» в качестве основания для заведения дел и длительного содержания под стражей обвиняемых. Наконец, специалист выходит за рамки своей компетенции, фактически давая юридические оценки цитатам Петрова, что категорически запрещено даже экспертам (см. п. 4 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.2010 N 28 «О судебной экспертизе по уголовным делам»).

Помимо собственно вменённого Петрову текста о вакцине, Вавилов рассмотрел множество цитат из соцсетей Петрова, которые были предоставлены ему следствием. Все они содержат ту или иную критику российской власти, отдельных чиновников и лично Путина, информацию о политзаключённых в России и поддержку разных оппозиционных движений. Именно на этих цитатах в основном и строятся выводы специалиста. На наш взгляд, это также является манипуляцией, поскольку перед специалистом был поставлен вопрос анализа конкретной фразы на предмет наличия в ней признаков конкретного преступления. Фактически, вывод о побуждении к убийству президента основывается на анализе критической к российской власти позиции Петрова. Все приведённые в заключении и повторяемые затем в материалах следствия цитаты Петрова являются лишь реализацией им свободы слова, гарантированной ст. 29 Конституции РФ и ст. 19 Международного пакта о гражданских и политических правах.

Конкретной же фразе о вакцине посвящена лишь небольшая часть документа. В ней специалист упоминает о «кажущемся» противоречии: орудием убийства не может быть спасительное лекарство. Но, по мнению специалиста, это противоречие снимается тем, что в «возраст Путина В.В. на момент публикации составлял 67 лет, то есть существенно превышал ограничение в 60 лет, предусмотренное противопоказаниями к препарату», упомянутое в исходной статье «Фонтанки». Из чего делается вывод, что фраза содержит «побуждение, адресованное широкой группе лиц, настроенной оппозиционно к действующему политическому режиму в стране, ввести вакцину президенту с нарушением противопоказаний к её применению и с целью причинения ему смерти».

То, что «Кремлевским Кощеем» назван именно Путин, доказывается следующими аргументами: в статье «Фонтанки» упомянута одобрительная реакция Путина на создание вакцины; Путин находится в Кремле; Путин является олицетворением российской власти, которую Петров в других своих текстах критикует и требует сменить.

Кроме того, специалист вышел за рамки поставленного перед ним вопроса, детально разбирая множество других критических высказываний Петрова и найдя в них «лингвистические признаки мотива политической ненависти». В качестве доказательства приводятся такие цитаты: «Путинская Россия настолько свободна и открыта, что в ней преследуют за желание быть честным и свободным. Закрыта «За права человека», а её руководитель Лев Пономарёв признан иноагентом, штабы Алексея Навального под запретом, а сам Алексей брошен в тюрьму»; «Нас много. Нам нужно вслух говорить о творящемся бесправии на огромном куске суши. Хватит репрессий и гонений — это очень актуальное требование нужно направить власти»; «Свободу Ивану Голунову!»; «Руки прочь от Открытой России!»; «Россия будет свободной»; «Путина долой!»; «Эту власть нужно менять и на самом высоком законодательном уровне запрещать губить природу, разорять родину!» и другие подобные. При этом значительная часть привёденных текстов опубликована Петровым уже после вменённой фразы, которой касался единственный вопрос исследования. 

При этом специалистом игнорируются следующие факты. Речь в публикации идёт о вакцине «Спутник V» («Гам-КОВИД-Вак»), разработанной Национальным исследовательским центром эпидемиологии и микробиологии имени Н. Ф. Гамалеи. 11 августа 2020 года вакцина была зарегистрирована Министерством здравоохранения РФ. В тот же день Владимир Путин публично дал ей высокую оценку. С начала декабря 2020 года вакцина массово использовалась для вакцинации граждан РФ. Тогда же вакцины против COVID-19 включены в России в перечень жизненно необходимых и важнейших лекарственных препаратов. Наконец, к моменту заведения уголовного дела в январе 2025 года следователям должно было быть известно, что Путин сам добровольно привился этой вакциной, о чём он сообщил 30 июня 2021 года. И статья, и пост Петрова были опубликованы после регистрации вакцины и положительного отзыва о ней В.В. Путина и являлись откликами на эти события. То есть «посягательством на жизнь Путина» эксперты, а вслед за ним и следствие сочли предложение вакцинировать президента наравне с остальными гражданами зарегистрированой вакциной, которую к тому же президент активно поддержал и в результате привился сам. 

Статья «Фонтанки» действительно критикует поспешную регистрацию вакцины в связи с недостаточно исследованной её эффективностью и возможными побочными эффектами от её использования. Однако в ней нет упоминаний об опасности для жизни в случае её применения. То есть предположение, что Путина может «забрать вирус» в результате вакцинирования — не более чем метафорическая фантазия самого Петрова. Прямого призыва именно к убийству Путина в словах Петрова также не содержится. 

В целом стоит подчеркнуть, что ст. 205.2 УК РФ зачастую используется властью не для предотвращения общественно опасных последствий, а для наказания инакомыслящих и лишения их возможности выражать свою точку зрения. 

Преступление по этой статье считается совершённым с момента высказывания. При этом не рассматривается, побудило ли оно кого-то к реальным действиям, могли ли наступить общественно опасные последствия и наступили ли они, хотя это должно учитываться при рассмотрении уголовных дел в связи такого рода обвинениями.

При оценке реальной общественной опасности тех или иных высказываний мы считаем возможным применять по аналогии подходы Рабатского плана действий по запрещению пропаганды национальной, расовой или религиозной ненависти, представляющей собой подстрекательство к дискриминации, вражде или насилию, выработанного экспертами Управления Верховного комиссара Организации Объединённых Наций по правам человека. Рабатский план призывает установить высокий порог для введения ограничений на свободу выражения мнения при определении возбуждения ненависти. Он призывает рассматривать ст. 20 Международного пакта о гражданских и политических правах (МПГПП) 1966 года (о необходимости запрета подстрекательства к насилию) только в пропорциональном сочетании со ст. 19 этого же пакта, которая декларирует: «Каждый человек имеет право беспрепятственно придерживаться своих мнений», а также «имеет право на свободное выражение своего мнения; которое включает свободу искать, получать и распространять всякого рода информацию и идеи, независимо от государственных границ, устно, письменно или посредством печати или художественных форм выражения, или иными способами по своему выбору».

Аналогичные гарантии свободы мысли и слова содержатся в ст. 29 Конституции РФ. Согласно ч. 3 ст. 55 Конституции РФ, «права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства». Исходя из этого, исключительно важно определить упомянутую выше меру и критерии, необходимые для оценки угроз, создаваемых теми или иными высказываниями для нравственности, здоровья, прав других лиц, безопасности государства и пр.

Мы полагаем, что для рассматриваемой статьи в полной мере применимы критерии определения опасности деяния, которые были сформулированы Пленумом Верховного суда России в Постановлении от 28 июня 2011 г. «О судебной практике по уголовным делам о преступлениях экстремистской направленности»: 

«При решении вопроса о наличии или об отсутствии у лица прямого умысла и намерения побудить других лиц к осуществлению экстремистской деятельности, совершению действий, направленных на нарушение территориальной целостности Российской Федерации, либо цели возбуждения ненависти либо вражды, а равно унижения человеческого достоинства при размещении материалов в сети «Интернет» или иной информационно-телекоммуникационной сети суду следует исходить из совокупности всех обстоятельств содеянного и учитывать в том числе форму и содержание размещенной информации, её контекст, наличие и содержание комментариев данного лица или иного выражения отношения к ней, факт личного создания либо заимствования лицом соответствующих аудио-, видеофайлов, текста или изображения, содержание всей страницы данного лица, сведения о деятельности такого лица до и после размещения информации, в частности, о совершении действий, направленных на увеличение количества просмотров и расширение пользовательской аудитории, данные о его личности (например, приверженность радикальной идеологии, участие в экстремистских объединениях, привлечение ранее лица к административной и (или) уголовной ответственности за правонарушения и преступления экстремистской направленности), объём подобной информации, частоту и продолжительность её размещения, интенсивность обновлений». Аналогично предлагает оценивать высказывания и призывы, которые могут потенциально иметь негативные и опасные для общества последствия, Рабатский план.

С точки зрения оценки реальной опасности призывов к тем или иным действиям по международным критериям Рабатского плана необходимо оценивать контекст высказываний («контекстуальный анализ должен поместить высказывание в социальный и политический контекст, преобладавший в тот момент, когда это высказывание было сделано или распространялось»), реальное влияние автора высказывания на свою аудиторию, наличие умысла, степень публичности высказывания, а также его содержание. Наконец, крайне важно оценить вероятность реализации призыва, включая неотвратимость: «суды должны будут установить, что существовала реальная вероятность того, что высказывание могло спровоцировать фактическое действие».

Рассмотрим комментарий Петрова «СКОРО В КАЖДОМ ДВОРЕ. Введите уже эту вакцину кремлёвскому Кащею, пусть хоть вирус его заберёт.🙄» и оценим его реальную опасность, опираясь на рекомендации Рабатского плана. Контекстом высказывания Петрова является политическая ситуация в России, где Владимир Путин на момент 2020 года находился у власти уже четвёртый президентский срок. Незадолго до публикации комментария Петрова были приняты поправки в Конституцию России, «обнулившие» сроки президентства Путина и позволившие ему оставаться у власти ещё как минимум на два последующих срока (до 2036 года). Начиная с 2000-х годов российские власти последовательно принимали множество законов, ограничивающих свободу слова и собраний, происходило уничтожение независимых СМИ, росло число политзаключенных, происходило военное вторжение в Грузию, осуждённая мировым сообществом аннексия Крыма и война на востоке Украины. Кроме того, решением властей был увеличен возраст выхода на пенсию, что вызвало большое недовольство и протесты в стране.

Что касается реального влияния автора на аудиторию и степени его публичности, то у публикации Петрова на момент написания данной справки стоит только шесть реакций, комментарии у неё отсутствуют. Это говорит о том, что комментарий Петрова не получил распространения, не стал обсуждаемым, не был нигде перепечатан, поскольку не вызвал особого интереса у аудитории.

Говоря о содержании комментария Петрова, отметим, что фактически он призывает сделать прививку Путину, что стоит рассматривать как действительный способ избежать заболевания — это подтверждает и тот факт, что Путин добровольно привился данной вакциной.

Оценивая вероятность реализации слов Петрова о «введении вакцины Путину», то мы оцениваем её как ничтожную, поскольку вряд ли у немногочисленных читателей страницы Петрова была реальная возможность воплотить это предложение в жизнь. Даже если слова Петрова рассматривать как призыв, то вряд ли он мог бы иметь хоть какие-то последствия. 

Таким образом, комментарий Петрова никак не может рассматриваться ни как призыв к убийству должностного лица, ни как, соответственно, призыв к терроризму. Мы полагаем, что содержание под стражей и угроза длительного срока заключения по приговору суда совершенно не пропорциональны отсутствующей, на наш взгляд, общественной опасности высказывания Петрова. 

При этом обращает на себя внимание и избирательность применения указанной и близких к ней по смыслу статей УК РФ. До сих пор ничего не известно об уголовном преследовании известных деятелей, предлагавших топить украинских детей «прямо вот там, где “плыве кача”. Прям топить надо таких детей, прямо в Тисине…» (пропагандист Антон Красовский), обещавших, что «всех победим, всех убьём, всех, кого надо, ограбим» (военный Z-блогер Владлен Татарский), и призывавших: «…давайте наконец-то перенаправим наши ракеты в центры принятия решений этой долбанной нацистской Европы» (пропагандист Владимир Соловьёв). Учитывая, что все эти высказывания распространялись на гораздо большую аудиторию, чем комментарий Алексея Петрова, его преследование носит очевидно избирательный характер. 

Алексей Петров — камчатский журналист, эко- и правозащитник. Он работал на местном независимом телеканале, сотрудничал с независимыми СМИ и общественными организациями. Ранее Петров участвовал в протестных акциях, а в 2017 году «Открытая Россия» рассматривала его как одного из кандидатов в президенты в рамках проекта «Вместо Путина». Активист также вёл страницу в Instagram — в ней он высказывался на политические темы, например, критиковал поправки в Конституцию России.

В интервью изданию SOTAvision, которое Петров дал незадолго до своего ареста, он так оценил политическую обстановку в России: «На самом деле нас растоптали. Режим, который сейчас у нас установлен, действительно будет мочить — и люди это понимают. Люди это чувствуют нутром, которое уже переработало сталинизм. Нас действительно поломали и ломают постоянно. Над нами установлена хунта почище полпотовской. Поэтому и боятся, поэтому и молчат». Издание SOTAvision в этой публикации назвало Петрова «последним публичным оппозиционером региона».

С большой степенью вероятности реальной причиной преследования Петрова — под абсурдным предлогом общественной опасности шутливого комментария более чем четырёхлетней давности — является его профессиональная деятельность и последовательная гражданская позиция. 

Независимый правозащитный проект «Поддержка политзаключённых. Мемориал» согласно международному руководству по определению понятия «политический заключённый» находит, что уголовное дело против Алексея Петрова является политически мотивированным, направленным на устрашение противников и критиков российской власти, т.е. упрочение и удержание власти субъектами властных полномочий. Лишение свободы было применено к нему непропорционально вменённому деянию и избирательно по сравнению с другими лицами, в нарушение права на свободу выражения мнения, на справедливое судебное разбирательство, иных прав и свобод, гарантированных Конституцией РФ и Международным пактом о гражданских и политических правах.

Независимый правозащитный проект «Поддержка политзаключённых. Мемориал» считает Алексея Петрова политическим заключённым и требует его немедленного освобождения и прекращения его уголовного преследования.

Признание человека политзаключённым не означает ни согласия Проекта «Поддержка политзаключённых. Мемориал» с его взглядами и высказываниями, ни одобрения его высказываний или действий.
Адвокат — Шеремет Оксана Игоревна

Публикации в СМИ:

21 января 2025 года. Sotavision. «Мне совершенно не хочется за решётку. Но делаешь, что можешь и должен, — и будь что будет». Разговор с камчатским активистом Алексеем Петровым до его ареста

8 января 2025 года. Медиазона. Камчатского активиста отправили в СИЗО по делу об оправдании терроризма из‑за комментария про вакцинацию «кремлевского Кащея»

Дата обновления справки: 03.06.2025 г.