Огольцов Константин Сергеевич

Полное описание

Согласно обвинительному заключению, 6 октября 2023 года «в период времени с 11 часов 44 минут до 11 часов 51 минуты у Огольцова, находящегося в своём жилище <…> являющегося сторонником радикальных взглядов, в целях публичного признания идеологии и практики терроризма правильными, нуждающимися в поддержке и подражании, и формирования у неопределенного круга лиц идеологии терроризма, убежденности в её привлекательности и представления о допустимости осуществления террористической деятельности, возник преступный умысел».

Как далее указано в обвинительном заключении, «реализуя данный преступный умысел Огольцов в 11 часов 51 минуты разместил на своей странице в VK под одним из постов комментарий: “Бандера нет, а летчик и командир Легиона ‘Свобода России’ НАСТОЯЩИЕ ГЕРОИ!”». А в 11 часов 57 минут — ещё один комментарий: «батальон Азов защищает своё Отечество. Может они не герои, но точно ПАТРИОТЫ!». Данные комментарии и составляют, по мнению следствия, преступление, предусмотренное ч. 2 ст. 205.2 УК РФ («Публичное оправдание и пропаганда терроризма с использованием Интернета»). Страница Огольцова в VK была заблокирована социальной сетью за нарушение правил ещё в начале 2024 года, за несколько месяцев до возбуждения уголовного дела. 

4 апреля 2024 года у Огольцова прошёл обыск, в ходе которого, в частности, были изъяты телефон и системный блок компьютера. Сам Огольцов был задержан, ему было предъявлено обвинение. Центральный районный суд Челябинска принял решение о заключении Огольцова под стражу. 

25 апреля 2024 года было готово заключение эксперта, согласно которому «в комментариях [Огольцова] <…> содержатся лингвистические признаки оправдания терроризма». 25 июля 2024 года было утверждено Обвинительное заключение, которое подписали следователь следственного отдела УФСБ России по Челябинской области старший лейтенант юстиции Захаров М. С. и начальник следственного отдела УФСБ России по Челябинской области полковник юстиции Васильчик В.Г.

Огольцов вину не признал, от дачи показаний во время предварительного следствия отказался. Дело рассматривалось в Центральном окружном военном суде судьёй Торкуновым Денисом Михайловичем. 4 февраля 2024 года Константина Огольцова приговорили к 6 годам колонии общего режима с 3 годами запрета на администрирование интернет-ресурсов.

15 апреля 2024 года Росфинмониторинг внёс Огольцова в Перечень террористов и экстремистов с пометкой о принадлежности к террористам.

Основания признания политзаключённым

Ст. 205.2 УК РФ, по которой обвиняется Константин Огольцов, и раньше, до начала полномасштабного вторжения в Украину, часто использовалась властью не для предотвращения общественно опасных последствий высказываний, а для наказания инакомыслящих и лишения их возможности выражать свою точку зрения, отличную от официальной. Уголовные дела по этой статье чаще всего возбуждаются за высказывания в социальных сетях и мессенджерах. С началом широкомасштабных военных действий репрессии с использованием ст. 205.2 УК РФ усилились и стали в первую очередь касаться антивоенных и политических активистов, а также других людей, высказывающих своё несогласие с агрессивной войной России в Украине. 

Согласно ст. 19 Международного пакта о гражданских и политических правах, «каждый человек имеет право беспрепятственно придерживаться своих мнений, <…> имеет право на свободное выражение своего мнения; это право включает свободу искать, получать и распространять всякого рода информацию и идеи, независимо от государственных границ, устно, письменно или посредством печати или художественных форм выражения или иными способами по своему выбору». Аналогичные гарантии содержатся в ст. 29 Конституции РФ, гарантирующей свободу мысли и слова.

Эти свободы могут быть ограничены законом только в той мере, в какой это необходимо для уважения прав и репутации других лиц, для охраны государственной безопасности, общественного порядка, здоровья или нравственности населения.

Мы полагаем, что вменяемые Константину Огольцову высказывания не подпадают под ограничения такого рода и безусловно допустимы в демократическом обществе. На наш взгляд, в этих высказываниях полностью отсутствует общественная опасность и поэтому они не могут быть основанием для возбуждения против Огольцова уголовного дела.

Как указано в Примечании 1 к ст. 205.2 УК РФ, «публичное оправдание терроризма выражается в публичном заявлении о признании идеологии и практики терроризма правильными, нуждающимися в поддержке и подражании». При этом под идеологией и практикой терроризма понимается идеология насилия и практика воздействия на принятие решения органами государственной власти, органами местного самоуправления или международными организациями, связанные с устрашением населения и (или) иными формами противоправных, насильственных действий (п. 1 ст. 3 ФЗ «О противодействии терроризму»). В своих комментариях Огольцов выразил своё отношение к военнослужащим Легиона «Свобода России» и батальона «Азов», подчеркнув, что они отважно и смело защищают свою родину и потому являются героями и патриотами Украины. В этих комментариях ничего не говорится ни о практике или идеологии терроризма, ни о каких-либо конкретных действиях, которые могли бы быть истолкованы как терроризм. 

Мы полагаем, что обвинение Огольцова в пропаганде и оправдании терроризма базируется на том, что в его комментариях даётся оценка военнослужащим батальона «Азов» и Легиона «Свобода России», которые решениями Верховного суда РФ признаны террористическими организациями (решения ВС от 02.08.2022 № АКПИ22-411С и от 16.03.2023 № АКПИ23-101С соответственно). Мы считаем эти решения суда необоснованным. Для обоснования такой оценки рассмотрим прежде всего контекст принятия этих решений — полномасштабное военное вторжение РФ в Украину, совершённое 24 февраля 2022 года. 2 марта 2022 года Генеральная Ассамблея ООН своей резолюцией констатировала, что война Российской Федерации против Украины нарушает п. 4 ст. 2 Устава ООН и является применением государством вооружённой силы против суверенитета, территориальной неприкосновенности или политической независимости другого государства, то есть агрессией. Резолюция требует, чтобы Российская Федерация немедленно прекратила применение силы против Украины, а также полностью и безоговорочно вывела все свои вооружённые силы с территории Украины в её международно признанных границах.

В 1946 году Международный военный трибунал постановил, что агрессия является «высшим международным преступлением». Ст. 51 Устава ООН подтверждает «неотъемлемое право на индивидуальную или коллективную самооборону, если произойдёт вооружённое нападение» на независимое государство.

Таким образом, с точки зрения международного права военные действия РФ против Украины незаконны и преступны, а действия Украины по защите от агрессии — законны и обоснованны. Действия Вооружённых сил Украины, Национальной гвардии Украины (в том числе отряда специального назначения «Азов») и Интернационального легиона Главного управления разведки (в том числе Легиона «Свобода России»), с точки зрения как украинского, так и международного права, являются законными действиями по восстановлению конституционного порядка и отражению военной агрессии. Тем самым нет никаких оснований для объявления этих официальных воинских подразделений Украины, действующего на её территории, террористической организацией.

Кроме того, мы считаем оба решения Верховного суда недостаточно обоснованными и законными по процессуальным основаниям.
Решение по «Азову» было принято за одно заседание, прошедшее в частично закрытом режиме. Судом была оглашена резолютивная часть решения: «Признать украинское военизированное националистическое объединение «Азов» (другие используемые наименования — батальон «Азов», полк «Азов») террористической организацией и запретить её деятельность на территории РФ». Также для представителей СМИ была организована трансляция части выступлений экспертов с обоснованием необходимости признания «Азова» террористической организацией. Из этих выступлений, а также из заявления ВС РФ можно сделать вывод о том, что в основу решения были положены свидетельства о нарушении прав мирных жителей в 2014–2015 годах со стороны отдельных представителей «Азова» на территории так называемой ДНР. На наш взгляд, даже если подобные нарушения или военные преступления имели место, их совершение отдельными представителями формирования (тем более задолго до рассмотрения дела в Верховном суде РФ) не дают оснований для признания целой структуры террористической.

Что же касается признания террористической организацией Легиона «Свобода России», то заседания по делу проходило полностью в закрытом режиме, а решение суда не было официально опубликовано.

При этом оба решения обладают всеми ключевыми характеристиками нормативно-правового акта и, следовательно, должны быть доступны для ознакомления, исходя из следующих обстоятельств.

Согласно п. 2 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 25 декабря 2018 года № 50, нормативный правовой акт должен обладать следующими признаками:

1. Быть изданным в установленном порядке уполномоченным органом государственной власти.
2. Содержать правовые нормы (правила поведения), обязательные для неопределённого круга лиц.
3. Быть рассчитанным на неоднократное применение.
4. Быть направленным на урегулирование общественных отношений или изменение (или прекращение) существующих правоотношений.

Указанные решения были вынесены судом, уполномоченным принимать такие акты. Хотя они принимались в отношении конкретных организаций, последствия их вступления в законную силу затрагивают права, свободы и обязанности неопределённого круга лиц, поскольку на основании этих судебных решений возможно привлечение к уголовной ответственности по различным статьям Уголовного кодекса РФ, в том числе и ст. 205.2 УК РФ, которая вменяется Огольцову. Признание «Азова» и Легиона «Свобода России» террористическими организациями влечёт за собой постоянный запрет на осуществление их деятельности как минимум на территории РФ (а сложившаяся правоприменительная практика распространяет этот запрет и за её пределы) и сотрудничество с ним для неопределённого круга лиц. Такой запрет имеет своей целью прекращение и предотвращение любых общественных отношений, связанных с деятельностью этих формирований. Эти судебные решения уже неоднократно применялись для уголовного преследования лиц по различным статьям УК РФ в связи с обвинениями в сотрудничестве в той или иной форме с «Азовом» или Легионом.

Отсутствие публикации этих решений Верховного Суда и их использование для уголовного преследования по делам третьих лиц представляется нам противоречащим ч. 3 ст. 15 Конституции РФ, согласно которой «любые нормативные правовые акты, затрагивающие права, свободы и обязанности человека и гражданина, не могут применяться, если они не опубликованы официально для всеобщего сведения». 

Что касается решения о Легионе «Свобода России», то, как было сказано выше, оно не было опубликовано официально. Однако мы можем провести анализ этого документа, опубликованного на сайте правозащитного проекта «Первый отдел» 4 апреля 2024 года. Обосновывая своё решение, судья Верховного Суда ссылается на ч. 2 ст. 24 Федерального закона «О противодействии терроризму», где указано: «Организация признаётся террористической и подлежит ликвидации (её деятельность — запрещению) по решению суда на основании заявления Генерального прокурора Российской Федерации или подчинённого ему прокурора в случае, если от имени или в интересах организации осуществляются организация, подготовка и совершение преступлений, предусмотренных статьями 205-206, 208, 211, 220, 221, 277-280, 282.1-282.3, 360 и 361 Уголовного кодекса Российской Федерации, а также в случае, если указанные действия осуществляет лицо, которое контролирует реализацию организацией её прав и обязанностей».

В качестве доказательств подготовки и совершения таких преступлений прокуратура приводит, а суд принимает как достоверную информацию о возбуждении следственными органами не менее 20 уголовных дел в отношении лиц, которых прокуратура и суд называют «участниками и сторонниками Легиона». Наш проект анализировал некоторые из этих дел — дела Савелия Фролова, Кирилла Белоусова, Николая Титаренко и Сергея Колина. Фролова и Белоусова мы признал политическим заключённым; в делах Титаренко и Колина выявлены признаки политической мотивации и нарушения закона. Таким образом, в списке лиц, на уголовных делах в отношении которых основан вывод суда о террористическом характере деятельности Легиона, присутствует сразу несколько необоснованно осуждённых. По этой причине законность и обоснованность решения Верховного Суда также вызывает сомнения.

Кроме того, как следовало из материалов дела по признанию формирования террористической организацией, Легион «Свобода России» был создан в марте 2022 года «по указанию президента Украины Владимира Зеленского» для вербовки добровольцев из числа граждан России с целью их участия в боевых действиях на стороне Вооружённых Сил Украины, а в дальнейшем для «совершения террористических актов на территории России и свержения центральной власти». В то же время, о конкретных террористических актах, совершённых бойцами этого подразделения, в том числе на территории России, ничего неизвестно. Это же относится и к «Азову».

Объявление «Азова» террористической организацией на территории России, направленное, очевидно, в первую очередь на показательные процессы над украинскими военными, явилось основанием для обвинения России многими экспертами в нарушении положений Женевской конвенции от 12 августа 1949 года об обращении с военнопленными. Аналогичным образом можно оценить решение в отношении Легиона «Свобода России». Объявление отдельных воинских подразделений противника террористическими организациями или террористическими сообществами может послужить основанием для преследования комбатантов за сам факт участия в вооружённом конфликте на одной из сторон, а именно — за выполнение своего воинского долга и вооружённое сопротивление агрессору. 

Стоит добавить, что на невозможность квалификации действий участников вооружённого конфликта на основании антитеррористических норм указывают, например, несколько международных договоров, направленных на борьбу с терроризмом, которые ратифицировала Российская Федерация. Так, они прямо утверждают: «Действия вооружённых сил во время вооружённого конфликта, как эти термины понимаются в международном гуманитарном праве, которые регулируются этим правом, не регулируются настоящей Конвенцией, как и не регулируются ею действия, предпринимаемые вооружёнными силами государства в целях осуществления их официальных функций, поскольку они регулируются другими нормами международного права». Подобные положения закреплены, например, в Конвенции о борьбе с финансированием терроризма 1999 года (ст. 21), Конвенции о борьбе с бомбовым терроризмом 1997 года (ст. 19) и Конвенции о борьбе с актами ядерного терроризма 2005 года (ст. 4).

Таким образом, комментарии Огольцова о военнослужащих Легиона «Свобода России» и батальона «Азов» — это фактически положительные высказывания о военнослужащих ВСУ, которые никоим образом не могут трактоваться как пропаганда и оправдание терроризма. Соответственно, обвинения Огольцова беспочвенны, а состав преступления в его действиях полностью отсутствует.

Политический характер преследования

Константин Огольцов — в прошлом активист Национал-большевистской партии (НБП). В 2006 году он привлекался к уголовной ответственности по ч. 2 ст. 282 («Возбуждение ненависти по признаку национальности»), ч. 3 ст. 212 («Призывы к массовым беспорядкам»), ч. 2 ст. 280 («Публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности») УК РФ и был приговорён к условному сроку. В дальнейшем Огольцов продолжал общественную и политическую деятельность, в частности, в 2010 году участвовал в выборах от партии «Патриоты России». В 2022 году задерживался на первомайском митинге, был отпущен после вынесения предупреждения. Инициировал различные публичные мероприятия.

Мы полагаем, что уголовное преследование Огольцова по ч. 2 ст. 205.2 УК РФ, начатое спустя несколько месяцев после того, как VK заблокировала его страницу и комментарии стали недоступны, может являться в том числе местью правоохранителей за его многолетнюю общественно-политическую деятельность. Продолжая оставаться политическим активистом, он, безусловно, привлекал к себе внимание правоохранительных органов, нацеленных на пресечение любой несогласованной общественной активности. Этот факт дополнительно подчёркивает политический характер преследования Огольцова.

Независимый правозащитный проект «Поддержка политзаключённых. Мемориал», продолжающий работу Программы поддержки политзаключённых Правозащитного центра «Мемориал», согласно международному руководству по определению понятия «политический заключённый», находит, что уголовное дело против Константина Огольцова является политически мотивированным, направленным на прекращение его оппозиционной деятельности, на устрашение противников агрессивной войны, т.е. упрочение и удержание власти субъектами властных полномочий, а лишение свободы было применено к нему в отсутствие состава преступления в нарушение права на свободу выражения, на справедливое судебное разбирательство, иных прав и свобод, гарантированных Конституцией РФ, Международным пактом о гражданских и политических правах и Европейской Конвенцией о защите прав человека и основных свобод.

Независимый правозащитный проект «Поддержка политзаключённых. Мемориал» считает Константина Огольцова политическим заключённым и требует немедленного освободить его и прекратить его уголовное преследование.

Признание человека политзаключённым не означает ни согласия проекта «Поддержка политзаключённых. Мемориал» с его взглядами и высказываниями, ни одобрения его высказываний или действий.

Дата обновления справки: 05.02.2025 г.