Нейжмаков Прохор Александрович

Полное описание

После начала полномасштабного военного вторжения России в Украину в городе Рубежное, где жил Прохор Нейжмаков, начались ожесточённые бои, из-за чего молодой человек бежал в Россию к родственникам. Нейжмаков поселился во Владимире, ему выдали свидетельство о предоставлении временного убежища на территории РФ.

По версии следствия, которую цитируют СМИ, 8 ноября 2022 года молодой человек написал в Telegram-чате «Владимирская банда» (чат с подобным названием СМИ обнаружить не удалось) следующие сообщения:

1. «Я говорю, что у России имперские замашки… вечно они кого-то сожрать хотят»;
2. «Просто уничтожаете мою страну»;
3. «Сколько убитых мужей и братьев в связи с этими конфликтами, если бы вы не лезли в Украину, все было бы нормально, были бы соседями»;
4. «Скажи спасибо дяде Володьке, благодаря которому у меня нет дома, образования и всего остального»;
5. «С Путиным мы договариваться не будем…свергайте его и тогда вперед».

2 марта 2023 года в отношении Нейжмаковавозбудили уголовное дело по ч. 2 ст. 205.2 УК РФ («Публичные призывы к осуществлению террористической деятельности, публичное оправдание терроризма или пропаганда терроризма, совершённые в сети «Интернет»»). Вскоре он был арестован и водворён в СИЗО.

Приговор вынес 14 августа 2023 года 2-й Западный окружной военный суд, коллегия из трёх судей под председательством Юрия Александровича Массина.

Свою вину по делу Прохор Нейжмаков признал.

Основание признания политзаключённым

Тот факт, чтоПрохор Нейжмаков признал свою вину, в реалиях современного следствия и суда не является для нас убедительным доказательством того, что именно он действительно является автором комментариев, из-за которых его преследуют. Однако, если доверять информации о том, что террористические призывы, пропаганду либо оправдание терроризма следствие и суд обнаружили именно в пяти приводимых СМИ цитатах, то, вне зависимости от авторства, мы считаем, что состав преступления здесь отсутствует.

Согласно примечанию к ст. 205.2 УК РФ, под пропагандой терроризма подразумевается «формирование у лица идеологии терроризма, убеждённости в её привлекательности либо представления о допустимости осуществления террористической деятельности», а под публичным оправданием терроризма — публичное заявление о признании идеологии и практики терроризма правильными, нуждающимися в поддержке и подражании. В приведённых цитатах очевидно нет ничего, что хотя бы отдалённо подходило под эти определения.

Вероятнее всего, из деяний, предусмотренных этой статьёй, Нейжмакову вменяется призыв к терроризму — лишь для такой квалификации можно найти хотя бы формальные основания.
В Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 9 февраля 2012 года «О некоторых вопросах судебной практики по уголовным делам о преступлениях террористической направленности», разъясняется, что под публичными призывами к террористической деятельности «следует понимать выраженные в любой форме (например, в устной, письменной, с использованием технических средств) обращения к другим лицам с целью побудить их к осуществлению террористической деятельности», то есть преступлений, предусмотренныхстатьями 205 — 206, 208, 211, 220, 221, 277, 278, 279, 360, 361 УК РФ.

Этому определению очевидно не соответствуют первые четыре цитаты из инкриминированных молодому человек. Первые три вообще не содержат в себе побуждения, а лишь оценки и суждения, в четвертом побудительное выражение имеет риторический и саркастический характер. Формально под определение «призыв», то есть побуждение к неким осуждаемым законом действиям, может подходить лишь пятая из приписываемых Прохору Нейжмакову цитат:

«С Путиным мы договариваться не будем…свергайте его и тогда вперёд».

Право на свободное выражение своего мнения закреплено в ст. 19 Международного пакта о гражданских и политических правах: «Каждый человек имеет право беспрепятственно придерживаться своих мнений, <…> имеет право на свободное выражение своего мнения; это право включает свободу искать, получать и распространять всякого рода информацию и идеи, независимо от государственных границ, устно, письменно или посредством печати или художественных форм выражения или иными способами по своему выбору».

Пользование этими правами может быть ограничено законом и быть необходимым, как гласит документ, для уважения прав и репутации других лиц; для охраны государственной безопасности, общественного порядка, здоровья или нравственности населения. В других странах в таком случае нарушители также могут быть привлечены к ответственности. Однако при этом должны учитываться и мотивы, двигавшие автором высказываний, и возможность наступления реальных опасных для кого-либо последствий, и их нахождение с высказываниями в причинно-следственной связи и неотвратимость, и контекст, в котором мнение было высказано.

Нам представляется, что в спорной фразе не идёт речь о призыве свергнуть Путина: автор высказывания лишь утверждает, что для него как украинца именно свержение главы РФ — необходимое условие для каких-либо договорённостей с Российской Федерацией, которую олицетворяет для него собеседник. Автор высказывает не призыв, а мнение о том, что до свержения Владимира Путина переговоры Украины и России невозможны. Кроме того, само по себе «свержение Путина» — слишком неконкретная конструкция, чтоб видеть в ней призыв к насильственному изменению конституционного строя; о методах «свержения» ничего не говорится, а сам Путин, на наш взгляд, удерживает власть в России неконституционно.

Но даже если истолковывать инкриминируемую Нейжмакову реплику о Путине как призыв, следует отметить, что обращается он (видимо, в ходе дискуссии) к одному человеку, явно не имеющему возможности — как и сам автор, как и другие потенциальные читатели реплики в некоем ненайденном чате «Владимирская банда» — повлиять на свержение президента РФ. К тому же аудитория пишущего была невелика, а его авторитет в глазах других участников чата, очевидно, весьма незначительны. Таким образом, ни правопорядку, ни государственной безопасности, ни правам и репутации Владимира Путина приписываемая Нейжмакову реплика реально никак не угрожала.

Контекстом высказываний является развязанная Россией агрессивная война против Украины. Если исходить из того, что их автором действительно был Прохор Нейжмаков, его эмоции тем более понятны: из-за неё молодой украинец, спасаясь от военных действий, вынужден был бросить дом и учёбу — естественно поэтому предположить, что он воспринимает войну как свою личную трагедию, боль и катастрофу. Эти свои чувства и мысли он пытается донести до собеседника, и именно желание убедить собеседника является его мотивом.

Исходя из сказанного выше мы полагаем, что общественная опасность от высказываний, инкриминируемыхНейжмакову,фактическиотсутствует. В них содержится не надуманный следствием «террористический», а абсолютно антивоенный посыл.

Независимый правозащитный проект «Поддержка политзаключённых. Мемориал», продолжающий работу ликвидированного государством Правозащитного центра «Мемориал», согласно международному руководству по определению понятия «политический заключённый», находит, что уголовное дело против Прохора Нейжмакова является политически мотивированным, направленным на недобровольное прекращение публичной деятельности критиков власти и войны и устрашение общества в целом, т. е. упрочение и удержание власти субъектами властных полномочий. Лишение свободы было применено к нему в нарушение прав на свободу слова, справедливое судебное разбирательство и иных прав и свобод, гарантированных Конституцией РФ и Международным пактом о гражданских и политических правах.

Независимый правозащитный проект «Поддержка политзаключённых. Мемориал» считает Прохора Нейжмакова политическим заключённым и требует его немедленного освобождения и прекращения уголовного преследования.

Признание людей политзаключёнными не означает ни согласия с их взглядами и высказываниями, ни одобрения их высказываний или действий.

Дата обновления справки: 28.11.2023 г.