Бондаренко Евгений Вячеславович

Полное описание

Как следует из материалов дела, первоначально оно было возбуждено 15 марта 2023 года следственным отделением УФСБ России по Тульской области в отношении Евгения Бондаренко и его знакомого Тарасова Никиты Сергеевича, с которым они вместе занимались страйкболом, а также иных неустановленных лиц по признакам преступления, предусмотренного ст. 205.3 УК РФ («Прохождение лицом обучения, заведомо для обучающегося проводимого в целях осуществления террористической деятельности»). 

По версии обвинения, «после начала проведения Российской Федерацией специальной военной операции на территории Украины, то есть после 24.02.2022 г.» у Тарасова и Бондаренко, «разделяющих праворадикальную идеологию, возник совместный преступный умысел, направленный на прохождение обучения, заведомо для обучающихся проводимого в целях осуществления террористической деятельности либо совершения преступления, предусмотренного статьёй 278 УК РФ». Для реализации задуманного «Тарасов Н.С. и Бондаренко Е.В. должны были пройти обучение по тактической медицинской, огневой и боевой подготовке, с целью приобретения знаний, умений и навыков ведения боевых действий для последующего совершения преступления, предусмотренного ст. 278 УК РФ, то есть совершения действий, направленных на насильственное изменение Конституционного строя Российской Федерации». 

Именно для этого, по версии обвинения, Бондаренко и Тарасов, в период с 24 февраля 2022 года по 15 марта 2023 года, «действуя в составе группы лиц по предварительному сговору, приобрели необходимое тактическое снаряжение, а именно полевое обмундирование и обувь, бронежилеты и бронешлемы, разгрузочные пояса и подсумки для переноски военного имущества, средства тактической медицины, доукомплектовали имеющееся у них в собственности гражданское огнестрельное оружие магазинами повышенной вместимости, оптическими приборами» и стали проходить подготовку.

15 марта 2023 года Евгений Бондаренко был задержан и допрошен в качестве подозреваемого. Как указывается в процессуальных документах, основанием задержания явилось то, что «очевидцы указали на Бондаренко Е.В. как на лицо, совершившее преступление». 

17 марта 2023 года судья Центрального районного суда Тулы Воеводина Юлия Николаевна избрала в отношении Евгения Бондаренко меру пресечения в виде содержания под стражей и отправил его в СИЗО-1 Тулы. Из материалов дела известно, что и Бондаренко, и Тарасову предъявили обвинение по ст. 205.3 УК РФ. Бондаренко виновным себя не признал, от дачи показаний отказался. 

Впоследствии дело Тарасова было выделено в отдельное производство и, скорее всего, было рассмотрено в особом порядке. По всей видимости, Тарасов заключил сделку со следствием и дал против Бондаренко показания, на основании которых последний был впоследствии осуждён по трём вменённым ему статьям УК РФ. Результат рассмотрения дела против Тарасова, если таковое имело место, нам неизвестен.

После июля 2023 года обвинение Евгения Бондаренко изменилось, теперь ему инкриминировались ч. 3 ст. 30, ст. 275 («Покушение на государственную измену — переход на сторону противника»), ч. 3 ст. 30, ч. 2 ст. 205.5 УК РФ («Покушение на участие в деятельности организации, которая в соответствии с законодательством Российской Федерации признана террористической») и ч. 1.1. ст. 205.1 УК РФ («Склонение, вербовка или иное вовлечение лица в совершение преступления, предусмотренного ст. 205.5 УК РФ»). Мужчину обвинили в покушении на переход на сторону противника и в намерении вступить в террористическую организацию — якобы он искал возможности присоединиться к украинскому военному формированию «Азов», чтоб в его составе воевать против России, а также к склонению к вступлению в террористическую организацию своего знакомого Тарасова, давшего соответствующие показания. 

Как следует из текста приговора, «Бондаренко в период с 10 сентября 2022 года по 15 марта 2023 года, разделяя праворадикальную идеологию, и являясь сторонником иностранной организации “Азов”, деятельность которой направлена против безопасности РФ, предпринимал попытки выезда за пределы РФ в Украину с целью участия в составе непосредственно противостоящих Российской Федерации сил (войск) иностранного государства, в иных действиях с применением вооружения и военной техники. Он же, являясь противником принятого Президентом Российской Федерации решения о проведении специальной военной операции (далее — СВО) на территории Республики Украины, в период с 20 сентября 2022 года по 15 марта 2023 года, разделяя праворадикальную идеологию, принял решение вступить в состав террористической организации “Украинское военизированное националистическое объединение ‘Азов’”, которая в соответствии с законодательством Российской Федерации признана террористической, для участия в боевых действиях на стороне ВСУ против Вооружённых Сил РФ в условиях проведения СВО».

По мнению суда, пытаясь оказаться в Украине и вступить в «Азов», Бондаренко 12 января 2023 года выезжал на территорию Грузии, однако его сообщник, который знал, как перебраться в Украину, был задержан, в связи с чем 23 января мужчина вынужден был вернуться в Россию и искать новые возможности туда попасть. Он якобы нашёл в Telegram представителя «Азова» и вёл с ним переписку, однако 15 марта 2023 года был задержан.

Кроме того, по версии обвинения, Бондаренко склонял Тарасова к совместным действиям. Согласно показаниям Тарасова, Бондаренко рассказал ему, что «после начала СВО ему (Бондаренко) поступило предложение о вступлении добровольцем в батальон “Азов”, расположенный на территории Польши. Бондаренко пояснил, что планирует уехать к своим родственникам, проживающим на Украине, и вступить в организацию “Азов”, идеологию которой он поддерживает. Для вступления в данную организацию Бондаренко тренировался на стрелковых полигонах в 2022 году. Также Бондаренко интересовался его желанием, а также предлагал отправиться вместе с ним на территорию Украины для вступления в “Азов”, так как у него имеется опыт обращения с оружием, навыки стрельбы, хорошая физическая подготовка. От данных предложений он отказался». 

Помимо прочего, Тарасов рассказал, что в первой половине мая 2022 года Бондаренко уезжал из России в Польшу для вступления в «Азов», однако не смог пересечь границу. Согласно показаниям Тарасова, «Бондаренко опасался преследования со стороны правоохранительных органов на территории РФ, поэтому решил фотографировать местные достопримечательности для подтверждения легенды посещения Польши. Бондаренко пояснял, что уехал в Польшу со своим военным снаряжением, однако везти данное снаряжение обратно в Россию он считал небезопасным, так как это могло привлечь внимание со стороны правоохранительных органов РФ».

Во второй половине мая 2022 года Бондаренко якобы рассказал ему, что связывался с гражданами РФ, участвующими в боевых действиях на стороне ВСУ против ВС РФ, и просил у тех помощи в переправке его на территорию Украины с целью участия в боевых действиях против ВС РФ в условиях СВО. Указанные лица «пояснили, что перевести Бондаренко через границу Украины не могут, однако записали для него видеоролик, в котором некий мужчина представляется ветераном АТО и членом батальона “Азов” и ручается за Бондаренко с просьбой содействия тому при пересечении границы с Украиной. Данное видео Бондаренко демонстрировал пограничникам для перехода границы, но ему отказали во въезде на Украину». При встрече во второй половине декабря 2022 года Бондаренко якобы рассказал Тарасову, что «планирует убыть за пределы РФ и снова попытаться вступить в ряды ВСУ. Бондаренко пояснил, что у него есть знакомый, у которого имеется связь с кураторами “Азов”». Бондаренко предлагал Тарасову отправиться вместе, однако Тарасов, по его собственным словам, отказался. 

Помимо показаний Тарасова, суд положил в основу обвинительного приговора показания родителей этого свидетеля, которые рассказали, что Тарасов и Бондаренко никогда не ссорились, поэтому, по их мнению, у Тарасова не было оснований к оговору Евгения Бондаренко. 

Также доказательствами по делу стала обнаруженная в телефоне Бондаренко переписка в Telegram, содержащая диалог между Бондаренко и неким лицом за период с 28 февраля по 12 марта 2023 года о желании вступления Бондаренко в «Азов», в которой Бондаренко якобы сообщал свои данные. В деле содержится справка о том, что данный телефонный номер «используется представителем “Азов” с целью вербовки и поддержания конспиративного контакта с гражданами России для осуществления террористических акций на территории России». Доказательством вины Бондаренко стало также заключение эксперта № 38 от 29.12.2023 г., из которого следует, что в переписке между Бондаренко Е.В. и украинским абонентом «имеются лингвистические признаки, свидетельствующие о намерении Бондаренко выехать на территорию Украины для вступления в состав батальона “Азов” или “любой аналогичный отряд” с целью участия в боевых действиях против Вооружённых Сил Российской Федерации». Переписка велась с телефона, обнаруженного при обыске 15 марта 2023 года в жилище Евгения Бондаренко, на этом телефоне были найдены его биологические материалы. 

В телефоне также была обнаружена переписка с Тарасовым в мессенджере, «из которой следует, что Бондаренко сообщает, что он пытается связаться с представителями “Легион Свобода России”, а также направляет анкету для вступления в данную организацию и сообщает контакты». 

Также изучался заграничный паспорт Бондаренко, свидетельствовавший о том, что «12 января 2023 г. он осуществил выезд за пределы РФ через пограничный пункт пропуска “Верхний Ларс”, въезд на территорию Республика Грузия 12 января 2023 г. через пункт пропуска “Дариали” и покинул территорию данного государства 22 января 2023 г. авиарейсом из аэропорта г. Тбилиси».

Помимо мобильных устройств, при обыске были изъяты предметы, которые также, по версии обвинения, подтверждают намерение Бондаренко участвовать в военных действиях: «книги “Учебник сержанта мотострелковых войск”, “Бог и народ”, “Восстание против современного мира”, “Воздушно-десантная подготовка”, инструкция “Основы общевойскового боя и действия солдата в бою”, удостоверение члена “Федерации практической стрельбы России” на Бондаренко Е.В., блокнот с рукописными записями, посвящёнными тактической подготовке, почтовая открытка с изображением нацистской символики, наклейка с надписью “Мisantropic…” и гербом Украины, рюкзак, бронежилет, гидратор, две аптечки, укомплектованные медикаментами, наколенники, топор, 9 подсумков».

Сам Евгений Бондаренко свою вину не признал. По его словам, процитированным в приговоре, «после начала проведения СВО он потерял связь с родственниками, которые находятся на Украине, и хотел им помочь в переезде в безопасное место. Ввиду этого он поехал в Польшу для розыска своих родственников, для этого он обращался в различные организации. Он хотел отправиться на территорию Украины в качестве волонтёра для поиска своих родственников, поэтому он добрался до границы между Польшей и Украиной, где ему отказали во въезде, после чего вернулся в РФ, а в Грузию он ездил в отпуск. Государственную измену он не совершал, не пытался вступать в террористическую организацию, выезжал за пределы РФ для розыска своих родственников, и не склонял Тарасова ко вступлению в “Азов”». Кроме того, Бондаренко и его адвокат указывали, что Тарасов оговаривает его, поскольку заключил досудебное соглашение о сотрудничестве, чтобы самому избежать уголовной ответственности, поскольку сам предлагал Бондаренко воевать в «Азове», однако суд посчитал этот довод безосновательным. Бондаренко рассказал также, что найденный в его квартире мобильный телефон ему не принадлежит, обнаруженная в телефоне переписка была составлена третьими лицами, а принадлежность извлечённой из него сим-карты не установлена. Что касается страйкбола и изъятого при обыске снаряжения для него, то он занимается страйкболом более пяти лет вовсе не для участия в противоправных действиях против России.

При вынесении приговора суд отметил, что Бондаренко обвиняется в содействии в террористической деятельности с 10 сентября 2022 года, в то время как решение Верховного Суда Российской Федерации о признании «Азова» террористической организации было опубликовано в Российской газете 20 сентября 2022 года. Ввиду этого обстоятельства суд уменьшил обвинение в части периода совершения преступлений, предусмотренных ст. 205.5 и ст. 205.1 УК РФ, на 10 дней.

27 марта 2024 года 2-й Западный окружной военный суд в составе председательствующего судьи Какадеева Антона Игоревича, судей Морозова Андрея Александровича и Репеты Константина Николаевича с участием государственного обвинителя — прокурора отдела прокуратуры Тульской области юриста 2 класса Абиюка Антона Андреевича приговорил Евгения Бондаренко по ч. 3 ст. 30, ст. 275 УК РФ к 13 годам лишения свободы со штрафом в размере 200 тысяч рублей, с ограничением свободы сроком на 1 год после освобождения; по ч. 3 ст. 30, ч. 2 ст. 205.5 УК РФ — к 12 годам лишения свободы со штрафом в размере 200 тысяч рублей; по ч. 1.1. ст. 205.1 УК РФ — к 10 годам лишения свободы со штрафом в размере 400 тысяч рублей. По совокупности вменённых преступлений окончательное наказание Бондаренко назначили в виде 18 лет лишения свободы с отбыванием первых 3 лет в тюрьме, а оставшегося срока — в колонии строгого режима, со штрафом в размере 500 тысяч рублей и ограничением свободы сроком на 1 год после освобождения. В качестве отягчающего обстоятельства суд упомянул «совершение преступления в период мобилизации» (п. «л» ч. 1 ст. 63 УК РФ).

В апелляционной жалобе адвокат Евгения Бондаренко обращала внимание на нарушения, допущенные в ходе предварительного расследования и судебного разбирательства, оспаривала выводы лингвистической экспертизы, а также отмечала, что в процессе не были учтены показания всех свидетелей, в частности — о том, что Тарасов мог оговорить Бондаренко, поскольку ревновал к нему свою супругу. Кроме того, как указывает адвокат, суд не учёл то обстоятельство, что номер телефона, с которого Бондаренко якобы вёл переписку с представителем «Азова», не зарегистрирован в мессенджере Telegram и доказательства причастности осуждённого к этой переписке отсутствуют. При этом суд сослался на неё в приговоре, хотя в судебном заседании эта переписка не оглашалась. Кроме того, защитник и Бондаренко не были ознакомлены с перепиской, содержащейся в телефоне свидетеля Тарасова. В суде не был допрошен свидетель Некрасов, которому, по утверждению Бондаренко, принадлежит оставленный у него в квартире мобильный телефон. Защитника и Бондаренко также не ознакомили надлежащим образом с перепиской в указанном телефоне, поскольку при исследовании устройства оно не было подключено к Интернету.

2 июля 2024 года судебная коллегия по уголовным делам Апелляционного военного суда в составе председательствующего судьи Дарницына Александра Георгиевича, судей Бельдзейко Игоря Николаевича, Винника Сергея Вячеславовича оставила апелляционные жалобы Евгения Бондаренко и его адвоката без удовлетворения, а приговор — без изменений. Государственное обвинение в суде апелляционной инстанции представлял старший военный прокурор отдела 4 управления Главной военной прокуратуры Аверинос Артур Викторович.

10 ноября 2023 года Росфинмониторинг внёс Бондаренко в список экстремистов и террористов с указанием о принадлежности к терроризму.

Основания признания политзаключённым

Необоснованность обвинения по ч. 3 ст. 30, ч. 2 ст. 205.5 УК РФ

Даже в том случае, если у Бондаренко действительно было намерение вступить в «Азов», он не может быть привлечён к ответственности по ч. 2 ст. 205.5 УК РФ, поскольку само признание «Азова» террористической организацией мы считаем незаконным и необоснованным.

Батальон «Азов» был создан весной 2014 года как добровольческое формирование. 5 мая 2014 года на основании решения Министерства внутренних дел Украины он стал батальоном патрульной службы милиции особого назначения. 17 сентября 2014 года приказом главы МВД Украины батальон был реорганизован в полк милиции особого назначения «Азов». 11 ноября 2014 года в соответствии с приказом министра МВД Украины полк был переведён в состав Национальной гвардии Украины, в которой стал отдельным отрядом специального назначения «Азов» войсковой части 3057. На момент боёв за Мариуполь в 2022 году к этой части была приписана 12-я бригада оперативного назначения НГУ. В феврале 2023 года «Азов» был расширен и фактически заменил собой эту бригаду.  В апреле 2025 года на базе 12-й бригады спецназначения «Азов» Национальной гвардии Украины было сформировано новое оперативно-тактическое объединение — 1-й корпус «Азов».

Таким образом, «Азов» — это воинское формирование, которое финансируется из бюджета государства, подчиняется единому командованию и выполняет общие с Вооружёнными силами Украины боевые цели и задачи. Всё это не отрицается российскими правоохранительными органами и судами и прямо указывается в известных нам обвинительных заключениях и приговорах по делам против военнослужащих, проходивших службу в этом подразделении, или другим делам, связанным с «Азовом». Так, например, в материалах уголовного дела жителя Новосибирска Ильи Бабурина, обвиняемого в участии в этом формировании, имеется копия сообщения Главного управления Генерального штаба Вооруженных Сил Российской Федерации от 27 апреля 2023 года, согласно которому «полк специального назначения “Азов” в составе национальной гвардии Министерства внутренних дел Украины является вооружённым формированием, непосредственно противостоящим Вооружённым Силам Российской Федерации в зоне боевых действий при проведении специальной военной операции по демилитаризации и денацификации Украины». 

Следует отметить, что на начальном этапе существования «Азова» (в 2014–2015 годах) в его рядах было немало выходцев из националистических организаций, кроме того, в тот период к «Азову» примкнули и иностранные добровольцы, в т.ч. российские неонацисты. Однако в последние годы и на настоящий момент «Азов» гораздо менее политизирован, он в целом превратился в ординарное подразделение, подчиняющееся воинскому уставу и полностью интегрированное в структуру Национальной Гвардии Украины. Лица, проходившие в нём воинскую службу по контракту либо работавшие в качестве вольнонаёмных служащих, являются, таким образом, обычными военнослужащими, которые в ситуации вооружённого конфликта имеют статус комбатантов и пользуются при попадании в плен всеми соответствующими правами.

«Украинское военизированное националистическое движение «Азов» (батальон «Азов», полк «Азов»)» включено под указанным наименованием в единый федеральный список организаций, признанных в соответствии с законодательством РФ террористическими на основании  решения Верховного суда РФ от 2 августа 2022 года, вступившего в законную силу 10 сентября 2022 года. Мы считаем это решение недостаточно обоснованным и законным как по процессуальным, так и по материальным (содержательным) основаниям.

Решение было принято за одно заседание, прошедшее в частично закрытом режиме. Судом была оглашена резолютивная часть решения: «Признать украинское военизированное националистическое объединение «Азов» (другие используемые наименования — батальон «Азов», полк «Азов») террористической организацией и запретить её деятельность на территории РФ». Также для представителей СМИ была организована трансляция части выступлений экспертов с обоснованием необходимости признания «Азова» террористической организацией. Из этих выступлений, а также из заявления ВС РФ можно сделать вывод о том, что в основу решения были положены свидетельства о нарушении прав мирных жителей в 2014–2015 годах со стороны отдельных представителей «Азова» на территории так называемой ДНР. На наш взгляд, даже если подобные нарушения или военные преступления имели место, их совершение отдельными представителями формирования (тем более задолго до рассмотрения дела в Верховном суде РФ) не даёт оснований для признания целой структуры террористической, тем более c учётом того, что за прошедшее с тех пор время «Азов» подвергался неоднократной реорганизации и как юридически, так и фактически является уже иным подразделением.

Заседание по делу проходило частично в закрытом режиме, а решение суда не было опубликовано полностью. При этом оно обладает всеми ключевыми характеристиками нормативно-правового акта и, следовательно, должно быть доступно для ознакомления, исходя из следующих обстоятельств.

Согласно п. 2 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 25 декабря 2018 года № 50, нормативный правовой акт должен обладать следующими признаками:

1. Быть изданным в установленном порядке уполномоченным органом государственной власти.
2. Содержать правовые нормы (правила поведения), обязательные для неопределённого круга лиц.
3. Быть рассчитанным на неоднократное применение.
4. Быть направленным на урегулирование общественных отношений или изменение (или прекращение) существующих правоотношений.

Указанное решение было вынесено судом, уполномоченным на принятие таких актов. Хотя оно принималось в отношении конкретной организации, последствия его вступления в законную силу затрагивают права, свободы и обязанности неопределённого круга лиц, поскольку на основании этого судебного решения возможно привлечение к уголовной ответственности по различным статьям Уголовного кодекса РФ, в том числе и ч. 3 ст. 30, ч. 2 ст. 205.5 УК РФ и ч. 1.1. ст. 205.1 УК РФ, по которым осуждён Евгений Бондаренко.

Признание «Азова» террористической организацией влечёт за собой постоянный запрет на осуществление его деятельности как минимум на территории РФ (а сложившаяся правоприменительная практика распространяет этот запрет и за её пределы) и сотрудничество с ним для неопределённого круга лиц. Такой запрет имеет своей целью прекращение и предотвращение любых общественных отношений, связанных с деятельностью «Азова». Это судебное решение уже неоднократно применялось для уголовного преследования лиц по различным статьям УК РФ в связи с обвинениями в сотрудничестве в той или иной форме с «Азовом».

Отсутствие публикации этого решения Верховного Суда и его использование для уголовного преследования по делам третьих лиц представляется нам противоречащим ч. 3 ст. 15 Конституции РФ, согласно которой «любые нормативные правовые акты, затрагивающие права, свободы и обязанности человека и гражданина, не могут применяться, если они не опубликованы официально для всеобщего сведения».  

В июне 2025 года нам удалось получить доступ к этому ранее не публиковавшемусяу решению Верховного Суда от 2 августа 2022 года о запрете украинского батальона «Азов». В ближайшее время мы проанализируем его и сможем дополнить и уточнить нашу аргументацию, но уже сейчас очевидно, что полный текст этого решения полностью подтверждает изложенное по его поводу выше.

Объявление «Азова» террористической организацией на территории России, направленное, очевидно, в первую очередь на показательные процессы над украинскими военными, стало основанием для обвинения России многими экспертами в нарушении положений Женевской конвенции от 12 августа 1949 года об обращении с военнопленными. Объявление одного из воинских подразделений противника террористической организацией или террористическим сообществом может послужить основанием для преследования комбатантов за сам факт участия в вооружённом конфликте на одной из сторон, а именно — за выполнение их воинского долга и вооружённое сопротивление агрессору. 

В частности, тревогу по поводу объявления «Азова» террористической организацией выразило Управление Верховного комиссара ООН по правам человека. Как подчеркнула его представительница Равина Шамдасани, лица, имеющие статус военнопленного, обладают иммунитетом и не могут быть привлечены к ответственности за участие в военных действиях в ходе вооружённого конфликта.

Как указывает ст. 4 названной Женевской Конвенции, в первую очередь «военнопленным, по смыслу настоящей Конвенции, является попавший во власть неприятеля личный состав вооружённых сил стороны, находящейся в конфликте».

2 марта 2022 года Генеральная Ассамблея ООН своей резолюцией констатировала, что война Российской Федерации против Украины нарушает п. 4 ст. 2 Устава ООН и является применением государством вооружённой силы против суверенитета, территориальной неприкосновенности или политической независимости другого государства, то есть агрессией.

В 1946 году Международный военный трибунал постановил, что агрессия является «высшим международным преступлением». Ст. 51 Устава ООН подтверждает «неотъемлемое право на индивидуальную или коллективную самооборону, если произойдёт вооружённое нападение» на независимое государство.

Таким образом, с точки зрения международного права военные действия РФ против Украины незаконны и преступны, а действия Украины по защите от агрессии — законны и обоснованны. Согласно Конституции Украины, территория «ЛНР» и «ДНР» была и остаётся законной территорией Украины, находящейся под российской оккупацией, а действия Вооружённых сил Украины, Национальной гвардии Украины, в том числе подразделения «Азов» и его бойцов, с точки зрения как украинского, так и международного права, — законными действиями по восстановлению конституционного порядка и отражению военной агрессии.

Тем самым, нет никаких оснований для объявления этого официального воинского подразделения Украины, действующего на её территории, ни террористической организацией, ни террористическим сообществом.

Более того, на невозможность квалификации действий участников вооружённого конфликта на основании антитеррористических норм указывают, например, несколько международных договоров, направленных на борьбу с терроризмом, которые ратифицировала Российская Федерация. Так, они прямо утверждают: «Действия вооружённых сил во время вооружённого конфликта, как эти термины понимаются в международном гуманитарном праве, которые регулируются этим правом, не регулируются настоящей Конвенцией, как и не регулируются ею действия, предпринимаемые вооружёнными силами государства в целях осуществления их официальных функций, поскольку они регулируются другими нормами международного права». Подобные положения закреплены, например, в Конвенции о борьбе с финансированием терроризма 1999 года (ст. 21), Конвенции о борьбе с бомбовым терроризмом 1997 года (ст. 19) и Конвенции о борьбе с актами ядерного терроризма 2005 года (ст. 4). 

Тем самым эти договоры исключают квалификацию действий личного состава сторон конфликта, осуществляемых в рамках этого конфликта, на основании норм по борьбе с терроризмом. Такие действия должны быть оценены в соответствии с международным гуманитарным правом, которое, в свою очередь, не предполагает ответственности лишь за обычное участие в боевых действиях.

В связи с вышеизложенным, мы полагаем обвинение Евгения Бондаренко «в покушении на участие в деятельности организации, которая в соответствии с законодательством Российской Федерации признана террористической», а также в склонении к аналогичным действиям Тарасова, безосновательным.

Незаконное осуждение по статье 275 УК РФ о государственной измене

В июле 2022 года, через несколько месяцев после начала развязанной Россией полномасштабной войны против Украины, Владимир Путин подписал закон, приравнивающий к госизмене «переход на сторону противника». Первоначально за это грозило наказание от 12 до 20 лет лишения свободы, а 28 апреля 2023 года в ст. 275 УК РФ были внесены поправки, предусматривающие пожизненное лишение свободы за государственную измену.

Согласно Примечанию к ст. 275 УК РФ «под переходом на сторону противника <…> понимается участие лица в составе непосредственно противостоящих Российской Федерации сил (войск) иностранного государства, международной либо иностранной организации в вооружённом конфликте, военных действиях или иных действиях с применением вооружения и военной техники». Уже после вынесения приговора Евгению Бондаренко Федеральным законом от 28.12.2024 г. это Примечание было дополнено — переходом на сторону противника  признаётся теперь и «добровольное участие в деятельности органов власти, учреждений, предприятий, организаций противника, заведомо направленной против безопасности Российской Федерации». 

Мы считаем неправомерным обвинение Евгения Бондаренко по этой статье. Прежде всего, не должно признаваться преступным участие иностранных граждан, в том числе россиян, в военных действиях на стороне Украины и защите её от агрессии, в случае, если это участие соответствует ряду условий, установленных международным правом. В соответствии с ним, единственной запрещённой формой участия иностранца в боевых действиях является наёмничество, критерии которого определяет Международная Конвенция о борьбе с вербовкой, использованием, финансированием и обучением наёмников от 4 декабря 1989 года и протоколы к ней. Согласно ст. 1 этой Конвенции, наёмники не входят в личный состав вооружённых сил стороны, находящейся в конфликте, не являются гражданами ни одной из сторон конфликта, а являются лицами, которые, «принимая участие в военных действиях, руководствуются главным образом желанием получить личную выгоду и которым в действительности обещано стороной или по поручению стороны, находящейся в конфликте, материальное вознаграждение, существенно превышающее вознаграждение, обещанное или выплачиваемое комбатантам такого же ранга и функции, входящим в личный состав вооружённых сил данной стороны». 

Россияне, которые сражаются на стороне Украины, под эти критерии Конвенции не подпадают, поскольку они являются гражданами одной из сторон конфликта — России, действуют в составе вооружённых сил Украины и обладают одинаковым правовым статусом с другими военнослужащими, включая и финансовые условия контракта. 

Кроме того, нет никаких оснований полагать, что при вступлении в украинские военные подразделения они руководствуются желанием получить материальную выгоду (в таком случае им, очевидно, проще бы было воевать в составе ВС РФ). Гораздо более вероятным представляется, что граждане РФ, несмотря на угрозу преследования стремящиеся вступить в украинские военные подразделения, мотивированы своими убеждениями, действуют в соответствии со своими личными оценками политики российского правительства и убеждением в важности личного участия в защите Украины от агрессии, соответствующей нормам международного права. 

История знает немало примеров того, как тысячи добровольцев из разных стран принимали участие в вооружённых конфликтах на стороне, которую считали правой в случае нападения на неё превосходящих сил агрессора, и такой выбор может признаваться справедливым. В приговоре Евгению Бондаренко нет никаких указаний на материальную заинтересованность, мотивировавшую его ко вступлению в «Азов». Напротив, суд подчёркивает его идеологическую мотивацию — приверженность «праворадикальной» идеологии «Азова» и неприятие решения Путина о «проведении СВО».

При этом, согласно ст. 16 Женевской Конвенции III, с учётом положений Конвенции, касающихся звания и пола, «держащая в плену держава должна со всеми военнопленными обращаться одинаково, без какой-либо дискриминации по причинам расы, национальности, вероисповедания, политических убеждений и всем другим причинам, основанным на аналогичных критериях». 

Этот принцип запрета дискриминации относится и к критерию определению военнопленного в контексте его гражданства. Так, статья 4 Женевской Конвенции III закрепляет перечень категорий лиц, которые могут считаться военнопленными в случае попадания во власть неприятеля. Требований к гражданству пленённых лиц эта норма не устанавливает. Сама по себе принадлежность таких лиц к личному составу вооружённых сил стороны конфликта, включая личный состав добровольческих отрядов, даёт основания для того, чтобы рассматривать их как военнопленных.

Хотя позиции судебных органов разных стран по этому вопросу не полностью однозначны, мы полагаем, что, особенно применительно к конкретной войне, агрессивной со стороны Российской Федерации и правомерной со стороны защищающейся от агрессии Украины, можно обоснованно сделать вывод о том, что российские военнослужащие «Азова» (который как было обосновано выше, легально существует в качестве подразделения вооружённых сил Украины), независимо от гражданства, оказавшись в плену, не подлежали бы ответственности за сам факт участия в боевых действиях.

Очевидно, что наказание за приготовление к деянию, которое, будучи завершённым, не должно было бы рассматриваться как преступление, не отвечает принципу справедливости и вообще здравому смыслу.

Неправомерность одновременной квалификации действий по ч. 2 ст. 205.5 УК РФ («Участие в деятельности террористической организации») и ст. 275 УК РФ («Госизмена в форме перехода на сторону противника»)

Стоит также подчеркнуть, что обвинение в покушении на госизмену противоречит проанализированному выше обвинению в покушении на участие в деятельности террористической организации. 

Ст. 275 УК РФ предусматривает ответственность за переход на противоположную сторону вооружённого конфликта, которая, в соответствии с международным гуманитарным правом, является легитимным участником такого конфликта и, как было обосновано выше, не может квалифицироваться как террористическая организация. В то же время, состав ч. 2 ст. 205.5 УК РФ предусматривает участие именно в деятельности террористической организации.

Если обвинение считает «Азов» террористической организацией и квалифицирует действия Бондаренко как покушение на участие в ней (ч. 3 ст. 30, ч. 2 ст. 205.5 УК РФ), то квалифицировать те же действия как покушение на «переход на сторону противника» (ч. 1 ст. 30 ст. 275 УК РФ) нельзя. И наоборот, если ему вменено покушение на «переход на сторону противника», значит, «Азов» рассматривается обвинением не как террористическая организация, а как часть вооружённых сил Украины. Таким образом, одновременная квалификация этого деяния в соответствии с ч. 2 ст. 205.5 УК РФ и ст. 275 УК РФ невозможна.

Обвинение по ч. 1.1. ст. 205.1 УК РФ («Склонение, вербовка или иное вовлечение лица в совершение преступления, предусмотренного ст. 205.5 УК РФ»)

Как было доказано выше, обвинение Евгения Бондаренко по ст. 205.5 УК РФ, является безосновательным. Следовательно, обвинение его в склонении к аналогичным действиям Тарасова так же не образует состава преступления.

Тем не менее заметим, что намерение Евгения Бондаренко вступить в «Азов» самому и склонить к аналогичным действиям своего знакомого не является убедительно доказанным. В основу обвинительного приговора суд положил два главных доказательства — показания Никиты Тарасова и переписку в мессенджере Telegram с «представителем “Азова”», которая якобы велась с мобильного телефона, обнаруженного при обыске в жилище Бондаренко.

Однако мы предполагаем, что показания Тарасова могли быть даны под давлением следствия для спасения его от большого срока лишения свободы. Из материалов уголовного дела известно, что изначально уголовное дело было возбуждено против обоих мужчин по ст. 205.3 УК РФ («Прохождение лицом обучения, заведомо для обучающегося проводимого в целях осуществления террористической деятельности»). Предварительным следствием было установлено, что у Тарасова и Бондаренко «возник совместный преступный умысел, направленный на прохождение обучения, заведомо для обучающихся проводимого в целях осуществления террористической деятельности либо совершения преступления, предусмотренного статьей 278 УК РФ, в том числе на приобретение знаний, практических умений и навыков в ходе занятий по физической и психологической подготовке, при изучении способов совершения указанного преступления, правил обращения с оружием, взрывными устройствами, взрывчатыми, отравляющими, а также иными веществами и предметами, представляющими опасность для окружающих».

Для осуществления этого замысла, по версии следствия, в период с 24 февраля по 15 марта 2023 года они неоднократно посещали полевые тренировки по тактической медицине в пейнтбольном клубе «Блиндаж», стрелковые тренировки на полигоне, а также «в составе организованной группы по предварительному сговору <…> приобрели необходимое тактическое снаряжение, а именно полевое обмундирование и обувь, бронежилеты и бронешлемы, разгрузочные пояса и подсумки для переноски военного имущества, средства тактической медицины, доукомплектовали имеющееся у них в собственности гражданское огнестрельное оружие магазинами повышенной вместимости, оптическими приборами». Обоим мужчинам было предъявлено обвинение по ст. 205.3 УК РФ, подразумевающей наказание вплоть до пожизненного лишения свободы. Именно такой срок лишения свободы мог грозить в том числе Никите Тарасову, что и могло стать причиной заключения им досудебного соглашения, одним из условий которого, в свою очередь, должна была стать дача показаний против Евгения Бондаренко.

Следствие и суд допросили родителей Тарасова с целью подтверждения отсутствия конфликтов между мужчинами, что явилось для суда доказательством отсутствием у Тарасова заинтересованности в оговоре своего товарища. Однако нам представляется очевидным, что перспектива пожизненного заключения является куда более весомой причиной для оговора, чем почти любые конфликтные отношения, которые могли бы возникнуть между Тарасовым и Бондаренко в процессе их общения.

При этом, рассматривая такое доказательство, как изъятые в жилище Евгения Бондаренко элементы «тактического оснащения и обмундирования» и «соответствующая литература», мы находим заслуживающим внимание его довод о том, что он более пяти лет занимается страйкболом, для чего и приобрёл все эти предметы, и они не могут служить доказательством его намерения вступить в «Азов». Обнаруженное при обыске удостоверение члена Федерации практической стрельбы России на имя Бондаренко, скорей подтверждает его версию, а не версию обвинения. Не являются достаточными и убедительными и такие доказательства намерения Бондаренко служить в «Азове» как его выезды с территории РФ, поскольку они могут равным образом служить доказательствами его намерения оказать помощь своим близким, проживающим в Украине, либо иных упомянутых им обстоятельств.

Что касается переговоров в мессенджере с неким лицом, якобы являющимся представителем «Азова», то можно согласиться с доводами адвоката о том, что факт принадлежности телефона Бондаренко в судебном заседании убедительно не доказан, необходимые следственные действия, связанные с исследованием этого вещественного доказательства, не проведены и эти недостатки в судебном заседании не восполнены. При этом, в соответствии с п. 3 ст. 14 УПК РФ, «все сомнения в виновности обвиняемого, которые не могут быть устранены в порядке, установленном настоящим Кодексом, толкуются в пользу обвиняемого».

На мысль о том, что это уголовное дело с большой степенью вероятности сфабриковано полностью или частично, наводит и сложившаяся в последние годы в РФ практика фабрикации правоохранительными органами уголовных дел как для устрашения несогласных, так и для улучшения собственных рабочих показателей. Стоит обратить внимание, что в последние годы можно наблюдать резкий рост количества дел о государственной измене. Согласно исследованию правозащитного проекта «Первый отдел»,  после начала полномасштабной агрессии против Украины по состоянию на 15 декабря 2024 года в России по обвинениям в госизмене, шпионаже и конфиденциальном сотрудничестве с иностранным государством были привлечены к уголовной ответственности 792 человека, из которых в 2024 году 224 человека были приговорены к лишению свободы по ст. 275 УК РФ (для сравнения: в 2023 году, как сообщила ФСБ, было вынесено 33 приговора по этой статье — в 2022 году, по данным Первого отдела, это число было в три раза меньше). Начиная с 2000 года по данной статье не было провозглашено ни одного оправдательного приговора. После начала полномасштабной войны чаще всего (59 %) в делах о госизмене привлекают за «переход на сторону противника» (обычно речь идёт о приготовлении к такому переходу или покушении на него). По таким обвинениям были привлечены к уголовной ответственности и молодой человек Савелий Фролов, и пожилой бывший лётчик Игорь Покусин, умерший от болезней в исправительной колонии. Надо отметить и то, что под особой угрозой фабрикации уголовных дел находятся украинцы и уроженцы Украины, в особенности — имеющих родных, проживающих на её территории. Мы полагаем, что Бондаренко, будучи уроженцем Украины и имея там родственников, мог стать удобной «мишенью» для силовиков.

Независимый правозащитный проект «Поддержка политзаключённых. Мемориал», продолжающий работу Программы поддержки политзаключённых Правозащитного центра «Мемориал», согласно международному руководству по определению понятия «политический заключённый», находит, что данное уголовное дело является политически мотивированным, направленным на устрашение общества, т.е. удержание власти субъектами властных полномочий. Лишение свободы применено к Евгению Бондаренко в нарушение права на справедливое судебное разбирательство и других прав и свобод, гарантированных Конституцией РФ и Международным пактом о гражданских и политических правах.

Независимый правозащитный проект «Поддержка политзаключённых. Мемориал» считает Евгения Бондаренко политическим заключённым и требует прекращения его уголовного преследования.

Признание человека политзаключённым не означает ни согласия Проекта «Поддержка политзаключённых. Мемориал» с его взглядами и высказываниями, ни одобрения его высказываний или действий.

Адвокат — Ермолова Татьяна Александровна

Дата обновления справки: 17.07.2025 г.