Баринов Виталий Александрович

Полное описание

Как следует из приговора суда и доступных нам сведений, 15 октября 2022 года, прослушав новости о ходе мобилизации и пребывая в связи с ними в состоянии душевного волнения, Виталий Баринов, проведя онлайн-урок, отправился затем вечером к цветочному ларьку и попытался написать краской из баллончика на его стекле «Нет войне!». Не дописав этот призыв, поскольку ему попытались воспрепятствовать сотрудники ларька, он бросил заранее заготовленный «коктейль Молотова» в расположенный поблизости баннер с надписью «Служба по контракту — твой выбор!», а затем, когда баннер не загорелся, достал охотничье ружьё и произвёл в него не менее пяти выстрелов. 

После этого он побежал домой и заметил, что его возвращение в балаклаве и с ружьём увидел сосед по подъезду. Баринов спросил у соседа: «Что ты видел?», — и продемонстрировал ему охотничий нож. При этом нож находился на уровне горла соседа, что тот истолковал как угрозу убийством. Затем Баринов отправился домой к своей матери и оставил там ружьё. Видимо, пытаясь замести следы, он позвонил в полицию и сообщил о пропаже ружья, затем позвонил ещё раз и рассказал, что ружьё находится у его матери (впоследствии оно было изъято). Утром 16 октября, явно находясь в панике, он несколько раз уходил от матери и возвращался домой, затем снова шёл к ней. В тот же день он добровольно сдался полиции, после чего был отправлен судом в СИЗО. Сотрудники ФСБ продемонстрировали соседу Баринова, признанному потерпевшим, видеозапись с камер наблюдения с человеком, стреляющим по плакату, и сосед его опознал. Свой поступок Виталий Баринов объяснил нервным срывом и принёс свои извинения.

Свою вину по уголовному делу Баринов признал.

При этом, как рассказал впоследствии Баринов адвокатам, в отделе полиции «Канский» его на протяжении суток подвергали пыткам, чтобы заставить признаться в поджоге военкомата, совершённом в Канске ночью 24 сентября 2022 года. 

«Когда меня завели в кабинет, то положили лицом на пол — в этот момент наручники были за спиной. В кабинете было около пяти человек, меня начали бить руками в область головы и требовали, чтобы я признался в поджоге военкомата в ночь с 23 на 24 сентября», — рассказал Баринов. «Я не признавался, так как этого не делал. Мне делали “ласточку”, заламывали руки, я не сознавался. Затем в кабинет принесли устройство для пытки током, армейский телефон, из которого тянулось два провода… Сначала ток пустили по верху ягодиц, на обе ягодичные мышцы, продолжали требовать, чтобы я признался, что поджёг военкомат, я кричал от боли, и когда кричал сильно, меня били по лицу и говорили “заткнись”».

В СИЗО-5 Канска, как рассказал Баринов адвокатам, силовики угрожали ему, что если он будет жаловаться, то его этапируют в СИЗО-1 Красноярска, где поместят в пресс-хату, изувечат и изнасилуют. Затем его действительно перевели в красноярское СИЗО-1, где, как утверждает мать Виталия, издевательства продолжились: «Два бугая начали его избивать и угрожать изнасилованием, если он не напишет явку с повинной». Также к нему несколько раз не допускали адвоката. 

Баринов пытался зафиксировать причинённые побои, но врач Канской больницы написал в заключении, что увечья были получены в ходе падения на улице, и Следственный комитет отказался возбуждать уголовное дело о пытках. Как утверждает Баринов, сотрудники ФСБ более десяти раз приходили к нему и пытались заставить признаться в поджоге военкомата. Тем не менее, он отказался себя оговорить, и поджог ему не вменили.

21 апреля 2023 года Канский городской суд Красноярского края под председательством судьи Елены Владимировны Бузиной приговорил Виталия Баринова по ч. 2 ст. 213 УК РФ («Хулиганство, совершённое с применением оружия, по мотивам политической ненависти или вражды») и ч. 1 ст. 119 УК РФ («Угроза убийством или причинением тяжкого вреда здоровью») к 2 годам и 10 дням лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии общего режима. Государственное обвинение представлял Максим Витальевич Благерев.

13 июля 2023 года Красноярский краевой суд под председательством судьи Дмитрия Анатольевича Непомнящего оставил апелляционную жалобу адвоката без удовлетворения.

В январе 2024 года Баринова на 3 суток отправили в штрафной изолятор (ШИЗО) за то, что он не представился сотруднику колонии должным образом. Об этом осуждённый сообщил в письме из колонии. Виталий переживает, что назначенное взыскание сделает невозможным его условно-досрочное освобождение.

Основания признания политзаключённым

В соответствии с российским законодательством хулиганство может караться как в административном, так и в уголовном порядке в зависимости от обстоятельств его совершения, которым власти приписывают разную степень общественной опасности. 

Ст. 213 УК РФ предусматривает весьма строгое наказание — до 5 лет лишения свободы по ч. 1 и до 7 лет лишения свободы по ч. 2 — за хулиганство, определяемое исключительно эклектично и широко, как грубое нарушение общественного порядка, выражающее явное неуважение к обществу, совершённое: 

в случае ч. 1

«а) с применением насилия к гражданам или угрозой его применения;

б) по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы;

в) на железнодорожном, морском, внутреннем водном или воздушном транспорте, а также на любом ином транспорте общего пользования»,

а в случае ч. 2 — «с применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия, либо группой лиц, группой лиц по предварительному сговору или организованной группой либо связанное с сопротивлением представителю власти либо иному лицу, исполняющему обязанности по охране общественного порядка или пресекающему нарушение общественного порядка».

Правоведы обоснованно критикуют, с одной стороны, соединение в одном составе преступления в качестве квалифицирующих столь разнородных альтернативных признаков как способ, мотив и место совершения преступления, а с другой — сомнительный характер конструкции преступления с двумя мотивами: собственно хулиганским, под которым понимается мотив выражения явного неуважения к обществу, и экстремистским мотивом ненависти или вражды.

Мы уже неоднократно наблюдали, что ст. 213 УК РФ оказывается «резервным» способом привлечения к уголовной ответственности лиц, привлечь которых к уголовной ответственности следствие считает необходимым, но по другим статьям УК сделать это затруднительно. Так, например, произошло в деле признанного Правозащитным центром «Мемориал» политзаключённым анархиста Азата Мифтахова, осуждённого по ст. 213 УК РФ. Обвинение в хулиганстве было предъявлено после беспрецедентного двукратного отказа суда арестовать его по подозрению в незаконном изготовлении взрывного устройства (ст. 223.1 УК РФ). Ранее обвинение в хулиганстве предъявлялось, например, активистам Greenpeace с судна Arctic Sunrise в 2013 году после того, как стала очевидна абсурдность обвинения их в пиратстве (ст. 227 УК РФ). Другой известный пример — участницы группы Pussy Riot: в 2012 году им вменили статью о хулиганстве и именно после этого срочно ввели в уголовный кодекс  ч. 1 и 2 ст. 148, карающие за «публичные действия, выражающие явное неуважение к обществу и совершённые в целях оскорбления религиозных чувств верующих». «Мемориал» также ранее признал политическими заключёнными  Игоря Мальцева, Павла Крисевича, а также Льва Скорякина и Руслана Абасова — всех их преследуют по этой статье за политические акции и перформансы. Её же вменяли и  челябинским анархистам, разместившим на заборе УФСБ транспарант «ФСБ — главный террорист». В нашем анализе этих случаев преследования мы неоднократно подчёркивали отсутствие правовой определённости в самой конструкции «грубого нарушения общественного порядка, выражающего явное неуважение к обществу», и указывали на дефекты соответствующей квалификации действий этих политзаключённых.
Обвинение по ч. 2 ст. 213 УК РФ, утяжеляющее наказание, применяется в тех случаях, когда хулиганство совершается с применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия, либо группой лиц, либо связано с сопротивлением представителю власти.

Из приговора следует, что Виталий Баринов бросил в провоенный баннер «коктейль Молотова». Аналогичные поступки антивоенно настроенных россиян, к примеру Игоря Паскаря, квалифицировались, как правило, по ст. 214 УК РФ как вандализм (порча имущества в общественных местах). Это преступление, если нет без отягчающих обстоятельств, не предполагает санкции в виде лишения свободы, а при наличии мотивов «политической ненависти или вражды» (ч. 2 ст. 214 УК РФ) предполагает наказание до 3 лет лишения свободы, — то есть более мягкое, чем статья о хулиганстве. Кроме того, на наш взгляд, в связи с малозначительностью эти действия Баринова могли бы в принципе квалифицироваться не как преступления, а по КоАП РФ. Однако следственные органы не пошли по этому пути.

Вероятно, именно выстрелы в баннер из ружья навели следователей на мысль о возбуждении дела по статье о хулиганстве. Также эта статья могла быть применена в связи с тем, что выстрелы дробью из мелкокалиберного ружья дробью не привели к «порче» провоенного баннера, чего требует статья о «вандализме». Как следует из приговора, на плакате были «обнаружены повреждения в количестве не менее 102 шт., которые являются огнестрельными и образованы в результате выстрелов из гладкоствольного огнестрельного оружия при стрельбе патронами, снаряжёнными дробью диаметром от 3,5 до 5 мм». Однако, судя по всему, повреждения оказались слишком мелкими, чтобы причинить баннеру достаточный ущерб и привести его в негодность.

Однако в любом случае мы не можем согласиться с квалификацией, избранной судом, в силу отсутствия у Виталия Баринова мотива политической ненависти и вражды (п. «б» ч. 1 ст. 213 УК РФ), который в данном случае является обязательным для вменения именно этого состава преступления, поскольку пункты «а» (применение или угроза насилия) и «в» (совершение преступления на транспорте) к Баринову неприменимы.

Квалификация является ошибочной, поскольку, на наш взгляд, Бариновым двигало желание выразить свой протест против войны и мобилизации, что не имеет ничего общего с вменённым ему мотивом политической ненависти и вражды. 

Кроме того, диспозиция этой статьи предполагает «выражение явного неуважения к обществу», которое должен желать проявить субъект преступления. В приговоре отсутствуют доказательства того, что наступления именно таких последствий своих действий желал Виталий Баринов. Атака на провоенный баннер была призвана выразить не неуважение к обществу, а протест против агрессивной политики государства, развязавшего полномасштабную войну в Украине.

Всё вышеперечисленное говорит о том, что действия Баринова по ч. 2 ст. 213 УК РФ были квалифицированы неверно.

Что касается второго вменяемого ему состава — ст. 119 УК РФ, мы можем допустить, что, находясь в возбуждённом, аффектированном состоянии, Виталий Баринов действительно угрожал заметившему его соседу. Однако за это преступление, угрозу ножом человеку, действительно имевшее определённую общественную опасность (если, конечно же, такая угроза имела место в действительности), суд назначил ему, с учётом извинений, принесённых соседу, лишь 240 часов обязательных работ, что мы считаем вполне адекватным наказанием за вменяемое деяние, если оно действительно имело место. При сложении наказаний они превратились в 10 дней лишения свободы. В то же время, за бросок «коктейля Молотова» в провоенный плакат и последующую стрельбу в него дробью, не причинившую никому вреда и никому не угрожавшую, Баринов был приговорён к 2 годам лишения свободы.

Помимо очевидной несоразмерности избранной формы наказания, из этого следует сделать вывод, что наказание за угрозу соседу ножом Виталий Баринов уже отбыл, находясь под стражей более года, но продолжает оставаться лишённым свободы — то есть несёт наказание по неправомерно вменённой ему по политическим мотивам статье о хулиганстве. В такой ситуации мы полагаем, что он должен быть освобождён.

Отдельно следует отметить, что мотив протеста против агрессивной и осуждённой специальной резолюцией Генассамблеи ООН войны, развязанной властями РФ, мы считаем не общественно опасным, а общественно полезным. При этом степень общественной опасности от стрельбы по плакату, призывающему к службе по контракту, нам представляется невысокой.

При этом при совершении вменяемых ему деяний Баринов, судя по всему, находился в аффектированном состоянии, что отчасти подтверждается заключением судебно-психиатрической экспертизы, говорившей о «появлении у него последний месяц до ареста на фоне субъективно значимых стрессовых событий (СВО) тревоги, беспокойства, депрессивного настроения, чувства неспособности справиться с ситуацией и неопределённости будущего, некоторым снижением продуктивности в деятельности, склонностью к драматическому поведению и вспыльчивым реакциям. Отмеченные особенности психики Баринова В.А. ограничивали его способность в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий, отдавать отчёт своим действиям и руководить ими в момент инкриминируемых ему деяний…»

Признание Бариновым вины не может быть принято нами во внимание как её доказательство. Это связано и с сообщениями о применявшихся к нему пытках, и с тем, что само по себе высказывание обвиняемого не может быть определяющим для нашей оценки преследования.

Насилие и пытки, которые, по словам Виталия Баринова, были к нему применены с целью заставить его признаться в несовершённых им преступлениях, являются преступными. Кроме того, в связи с отражённым в заключении психиатрической экспертизы эмоциональным складом лишение свободы для Баринова особенно мучительно и может угрожать его физическому и психическому здоровью. 

Независимый правозащитный проект «Поддержка политзаключённых. Мемориал», продолжающий работу ликвидированного государством Правозащитного центра «Мемориал», согласно международному руководству по определению понятия «политический заключённый», находит, что уголовное дело против Виталия Баринова является политически мотивированным, направленным на недобровольное прекращение публичной деятельности критиков власти и войны и устрашение общества в целом, т. е. упрочение и удержание власти субъектами властных полномочий. Лишение свободы было применено к нему в нарушение права на справедливое судебное разбирательство и иных прав и свобод, гарантированных Конституцией РФ и Международным пактом о гражданских и политических правах.

Независимый правозащитный проект «Поддержка политзаключённых. Мемориал» считает Виталия Баринова политическим заключённым и требует его освобождения и пересмотра его уголовного дела справедливым судом, в том числе с учетом применимых международно-правовых стандартов, а также расследования его заявлений о пытках и привлечения виновных к ответственности.

Признание человека политзаключённым не означает ни согласия проекта «Поддержка политзаключённых. Мемориал» с его взглядами и высказываниями, ни одобрения его высказываний или действий.

Адвокат: Васин В.В.

Как помочь

На нашем сайте вы можете сделать пожертвование для помощи всем политзаключённым.

Публикации в СМИ:

8 февраля 2024 года. ОВД-Инфо. Учителя английского языка, осуждённого за выстрел в провоенный баннер, отправили в ШИЗО

Дата составления справки: 6.05.2024 года