Арчагова Галина Александровна

Полное описание

Уголовное дело в отношении пенсионерки Галины Арчаговой было возбуждено 27 февраля 2024 года. На следующий день она была задержана, ей предъявили обвинение в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 205.2 УК РФ, — в публичном оправдании терроризма с использованием Интернета. Основанием для обвинения стало размещение на странице Арчаговой в социальной сети VK видео в поддержку Легиона «Свобода России», в котором следствие усмотрело комментарии, содержащие признаки оправдания терроризма. 

29 февраля 2024 года решением судьи Тверского районного суда Москвы Криворучко Алексея Вячеславовича Арчагова была отправлена в СИЗО. В судебном заседании «пенсионерка просила суд её не арестовывать, а избрать домашний арест или иную меру пресечения, не связанную с содержанием в СИЗО, так как ей необходимо присматривать за престарелым отцом. Однако суд с её доводами не согласился», — говорится в публикации ИТАР ТАСС.

Позднее стало известно, что 27 марта 2024 года против Галины Арчаговой и «неустановленного лица» было возбуждено ещё одно уголовное дело — по признакам преступления, предусмотренного п. «а» ч. 2 ст. 322.1 УК РФ («Организация незаконной миграции группой лиц по предварительному сговору»). Подробности этого обвинения нам неизвестны. О сути обвинения можно догадываться из доводов, приводившихся адвокатом в судах об обжаловании меры пресечения. Там адвокат указывал, что «следствием дана не неверная квалификация действиям <…> по ч. 2 ст. 322.1 УК РФ, поскольку между ней и арендаторами квартиры был заключён письменный договор найма, регистрация по месту пребывания и контроль сроков пребывания в квартире арендаторов не является обязанностью арендодателя». Можно предположить, что наниматели жилого помещения, которое сдала им Арчагова, нарушили правила пребывания в РФ.

Дела были объединены в одно производство. 12 августа 2024 года Арчаговой было предъявлено обвинение в совершении преступлений, предусмотренных ч. 2 ст. 205.2 УК РФ и п. «а» ч. 2 ст. 322.1 УК РФ.

Впоследствии содержание пожилой женщины в СИЗО продлевалось в течение года. Адвокаты неоднократно указывали в апелляционных жалобах на продление ареста, что суд «не обосновал своего решения, не принял во внимание данные о личности обвиняемой, которая является гражданкой Российской Федерации, не имеет судимости, на её иждивении находится престарелый отец, и сама она находится в преклонном возрасте и имеет множество заболеваний».

Когда дело поступило во 2-ой Западный окружной военный суд, выяснилось, что Арчаговой уже не вменяют статью об организации незаконной миграции: скорей всего, она пропала ещё на этапе предварительного расследования. Зато появилось новое обвинение — по ч. 2  ст. 280 УК РФ («Публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности с использованием сети “Интернет”»). Когда это обвинение было предъявлено, за какие именно посты или комментарии в Интернете, нам неизвестно. Мы допускаем, что это обвинение предъявлено Арчаговой за размещение того же самого ролика о Легионе «Свобода России».

27 февраля 2025 года судья 2-го Западного окружного военного суда Репета Константин Николаевич признал Галину Арчагову виновной, но освободил её от уголовной ответственности, постановив применить к ней принудительные меры медицинского характера. По предварительной информации, ей назначено принудительное лечение в психиатрическом стационаре. Решение суда не было обжаловано и вступило в законную силу.

8 ноября 2024 года Росфинмониторинг внёс Галину Арчагову в Перечень экстремистов и террористов. 8 апреля 2025 года Арчагова была удалена из этого списка. Можно предположить, что это произошло в связи с признанием её недееспособной и направлением на принудительное лечение. 

Основания признания политзаключённой

Обвинение по ч. 2 ст. 205.2 УК РФ

Примечание 1 к ст. 205.2 УК РФ устанавливает: «В настоящей статье под публичным оправданием терроризма понимается публичное заявление о признании идеологии и практики терроризма правильными, нуждающимися в поддержке и подражании». Мы не знаем, какой именно ролик перепостила на свою страницу в VK Галина Арчагова, однако полагаем, что в выражении одобрения деятельности Легиона «Свобода России» отсутствуют признаки оправдания терроризма, поскольку его деятельность не является террористической, а его признание  террористической организацией необоснованно.

Легион «Свобода России» был признан террористической организацией 16 марта 2023 года решением судьи Верховного суда РФ Олега Нефёдова по заявлению Генпрокурора России Игоря Краснова. Мы считаем это решение недостаточно обоснованным и законным как по материальным (содержательным), так и процессуальным основаниям.

Заседание по делу проходило в закрытом режиме, а решение суда не было официально опубликовано. При этом оно обладает всеми ключевыми характеристиками нормативно-правового акта и, следовательно, должно быть доступно для ознакомления, исходя из следующих обстоятельств.

Согласно п. 2 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 25 декабря 2018 года № 50, нормативный правовой акт должен обладать следующими признаками:

1. Быть изданным в установленном порядке уполномоченным органом государственной власти.
2. Содержать правовые нормы (правила поведения), обязательные для неопределённого круга лиц.
3. Быть рассчитанным на неоднократное применение.
4. Быть направленным на урегулирование общественных отношений или изменение (или прекращение) существующих правоотношений.

Решение о признании Легиона «Свобода России» террористической организацией был вынесены судом, уполномоченным на принятие таких актов. Последствия его вступления в законную силу затрагивают права, свободы и обязанности неопределённого круга лиц, поскольку на основании этого судебного решения возможно привлечение к уголовной ответственности по различным статьям Уголовного кодекса РФ, в том числе и ст. 205.2 УК РФ, которая вменяется Галине Арчаговой. Признание Легиона террористической организацией устанавливает обязательное правило поведения в виде постоянного запрета на осуществление его деятельности на территории РФ и сотрудничество с ним для неопределённого круга лиц. Такой запрет имеет своей целью прекращение и предотвращение любых общественных отношений, связанных с деятельностью Легиона «Свобода России». Эти судебные решения уже неоднократно применялись для уголовного преследования лиц по различным статьям УК РФ в связи с обвинениями в сотрудничестве в той или иной форме с этими организациями.

Отсутствие публикации этого решения и его использование для уголовного преследования по делам третьих лиц представляется нам противоречащим ч. 3 ст. 15 Конституции РФ, согласно которой «любые нормативные правовые акты, затрагивающие права, свободы и обязанности человека и гражданина, не могут применяться, если они не опубликованы официально для всеобщего сведения».

Сейчас мы можем провести анализ этого решения о признании Легиона «Свобода России» террористической организацией, опубликованного на сайте правозащитного проекта «Первый отдел» 4 апреля 2024 года. Обосновывая своё решение, судья Верховного Суда ссылается на ч. 2 ст. 24 Федерального закона «О противодействии терроризму», где указано: «Организация признаётся террористической и подлежит ликвидации (её деятельность — запрещению) по решению суда на основании заявления Генерального прокурора Российской Федерации или подчинённого ему прокурора в случае, если от имени или в интересах организации осуществляются организация, подготовка и совершение преступлений, предусмотренных статьями 205-206, 208, 211, 220, 221, 277-280, 282.1-282.3, 360 и 361 Уголовного кодекса Российской Федерации, а также в случае, если указанные действия осуществляет лицо, которое контролирует реализацию организацией её прав и обязанностей».

В качестве доказательств подготовки и совершения таких преступлений прокуратура приводит, а суд принимает как достоверную, информацию о возбуждении следственными органами не менее 20 уголовных дел в отношении лиц, которых прокуратура и суд называют «участниками и сторонниками Легиона». О некоторых из этих дел до публикации решения было неизвестно. Перечислены и статьи, по которым возбуждались уголовные дела: ст. 205.2 УК РФ («Оправдание и пропаганда терроризма»), ст. 208 УК РФ («Организация незаконного вооружённого формирования или участие в нём») и ст. 275 УК РФ («Госизмена»). 

Среди прочих в решении Верховного Суда упоминается дело антифашиста Савелия Фролова, приговорённого к 6 годам колонии по ч. 1 ст. 30, ст. 275 УК РФ («Приготовление к государственной измене»), и Данила Бердюгина, приговорённого по той же статье и по ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 322 («Покушение на незаконное пересечение границы») также к 6 годам колонии. Наш проект признал Савелия Фролова и Кирилла Бердюгина политическими заключёнными. Кроме них в тексте решения упоминаются уголовные дела по статье о госизмене в отношении Евграфова П. Н., Ложкина А. П., Середы К. В., Аринушкина М. Д., Глухова Н. В., Никифорова Е. А., Борисова С. Ю. Мы полагаем целесообразным изучить все эти уголовные дела при наличии доступа к их материалам.

Также в решении упоминаются дела, возбуждённые в различных регионах РФ против граждан, якобы готовившихся к вступлению в незаконное вооружённое формирование, каковым суды считают Легион (дела Басырова А. А., Улукшонова С. С., Белоусова К. А., Темирханова М. В., Скакалина А. А., Сбеглова М. С., Кузнецова Г. С., Охлопкова Н. С., Евграфова П. Н., Титаренко Н. Р., Колина С. И.), которые были квалифицированы по ч. 1 ст. 30, ч. 2 ст. 208 УК РФ («Приготовление к участию в вооружённом формировании, не предусмотренном федеральным законом, а также участие на территории иностранного государства в вооружённом формировании, не предусмотренном законодательством данного государства, в целях, противоречащих интересам Российской Федерации»). По состоянию на август 2025 года наш Проект из всех перечисленных изучил уголовные дела Кирилла Белоусова, Сергея Улукшонова, Николая Титаренко и Сергея Колина. Белоусова, который якобы хотел вступить в Легион «Свобода России», и Улукшонова, обвинённого в приготовлении к участию в «батальоне имени “Кастуся Калиновского” либо в легионе “Свобода России”», наш проект признал политическими заключёнными; мы считаем, что их преследование по ч. 3 ст. 30, ч. 2 ст. 208 УК РФ необоснованно. Николай Титаренко преследовался по нескольким статьям, и его обвинение по ч. 1 ст. 30, ч. 2 ст. 208 УК РФ мы также считаем необоснованным. Сергей Колин по решению суда был отправлен на принудительное психиатрическое лечение. В его деле нами также выявлены признаки политической мотивации и нарушения закона. Обвинения в отношении других упомянутых граждан мы сможем оценить со временем, получив доступ к информации об этих делах.

Таким образом, в списке лиц, на уголовных делах в отношении которых основан вывод суда о террористическом характере деятельности Легиона, присутствует сразу несколько необоснованно осуждённых. По этой причине законность и обоснованность решения Верховного Суда также вызывает сомнения.

Кроме того, как следовало из материалов дела по признанию формирования террористической организацией, Легион «Свобода России» был создан в марте 2022 года «по указанию президента Украины Владимира Зеленского» для вербовки добровольцев из числа граждан России с целью их участия в боевых действиях на стороне Вооружённых Сил Украины, а в дальнейшем для «совершения террористических актов на территории России и свержения центральной власти». В то же время, о конкретных террористических актах, совершённых бойцами этого подразделения, в том числе на территории России, ничего неизвестно. 

Также, как мы видим, обоснованием для решения о признании Легиона «Свобода России» террористической организацией стали факты вероятных (по ряду известных случаев — недоказанных) попыток граждан присоединиться к Легиону, а также распространить его информационные материалы, что само по себе противоречит как логике, так и элементарному здравому смыслу. В качестве примера подобного обвинения по статье ст. 205.2 УК РФ («Оправдание и пропаганда терроризма») судья Олег Нефёдов приводит дело осуждённого Александрова С. М., который в Telegram-канале «Тюркский мир и его соседи» «с целью пропаганды террористической деятельности не предусмотренного законодательством Российской Федерации и иного государства вооружённого формирования “Легион Свобода России” <…> разместил для ознакомления и просмотра информацию о деятельности вооружённого формирования “Легион Свобода России”».

Легион «Свобода России» подчиняется Министерству обороны Украины и входит в состав Интернационального легиона Главного управления разведки (ГУР). В доступных нам материалах ряда уголовных дел имеются справки Главного управления Генерального штаба ВС РФ о том, что это воинское формирование включено в структуру Интернационального легиона обороны Украины ВСУ. То есть одно из подразделений Вооружённых сил Украины признаётся в России террористическим не в связи с конкретными террористическими акциями, а в связи с самим фактом своего существования и вытекающей из него деятельностью: формированием, пополнением, участием в военных действиях и распространением информации об этом, что представляется абсурдным с точки зрения логики и здравого смысла. В связи со всем вышесказанным мы полагаем, что решение Верховного Суда Российской Федерации от 16 марта 2023 года № АКПИ23-101С о признании украинского военизированного объединения Легион «Свобода России» террористической организацией содержит явные признаки незаконности и необоснованности.

Контекстом деятельности Легиона «Свобода России» является преступная война, развязанная Россией против Украины и осуждённая мировым сообществом и многочисленными международными организациями.

Как указывалось выше и не отрицается российской стороной, Легион «Свобода России» был создан и действует в составе единой структуры Вооружённых Сил Украины, подчиняясь единому командованию. Тем самым Легион, будучи частью вооружённых сил конфликта, не может быть признан террористической организацией лишь в связи с участием в этом конфликте. 

Более того, на невозможность квалификации действий участников вооружённого конфликта на основании антитеррористических норм указывают, например, несколько международных договоров, направленных на борьбу с терроризмом, которые ратифицировала Российская Федерация. Так, они прямо утверждают: «Действия вооружённых сил во время вооружённого конфликта, как эти термины понимаются в международном гуманитарном праве, которые регулируются этим правом, не регулируются настоящей Конвенцией, как и не регулируются ею действия, предпринимаемые вооружёнными силами государства в целях осуществления их официальных функций, поскольку они регулируются другими нормами международного права». Подобные положения закреплены, например, в Конвенции о борьбе с финансированием терроризма 1999 года (ст. 21), Конвенции о борьбе с бомбовым терроризмом 1997 года (ст. 19) и Конвенции о борьбе с актами ядерного терроризма 2005 года (ст. 4). 

Тем самым эти договоры исключают квалификацию действий личного состава сторон конфликта, осуществляемых в рамках этого конфликта, на основании норм по борьбе с терроризмом. Такие действия должны быть оценены в соответствии с международным гуманитарным правом, которое, в свою очередь, не предполагает ответственности лишь за обычное участие в боевых действиях. В соответствии с ч. 4 ст. 15 Конституции РФ нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью её правовой системы и обладают приоритетом над национальными законами.

В связи со всем вышеизложенным, действия Галины Арчаговой, якобы выразившей одобрение деятельности Легиона «Свобода России» посредством размещённого о нём видеоролика, не должна квалифицироваться как оправдание терроризма. Тем не менее, силовики всё чаще привлекают к уголовной ответственности антивоенно настроенных россиян не только за попытки вступить в это и другие подразделения ВСУ, но и за выражение одобрения их деятельности в Интернете. Таким образом силовики улучшают свои рабочие показатели, одновременно выполняя заказ репрессивных властей и держа общество в страхе и повиновении. Мы полагаем, что одной из жертв их подобной активности стала пенсионерка Арчагова.

По подсчётам правозащитного проекта ОВД-Инфо, за 2023 и 2024 годы по ст. 205.2 УК РФ за «публичные призывы к осуществлению террористической деятельности» было привлечено 248 человек. Власти часто используют эту статью для преследования людей, одобряющих действия украинской армии или воюющих на её стороне подразделений либо призывающих к смене власти. Надо отметить, что российские силовики в последние годы особо внимательно отслеживают в публичном пространстве, в первую очередь в Интернете, факты одобрения деятельности Легиона и подвергают уголовному преследованию позволивших себе такое одобрение. Так, например, в октябре 2024 года за «совокупность лингвистических признаков одобрения» деятельности Легиона и Русского добровольческого корпуса к 2 годам лишения свободы был приговорён житель Тверской области Леонид Клёпов. В ноябре за «крайне положительное отношение» к деятельности Легиона к 3 годам лишения свободы приговорён житель Сыктывкара Илья Чугаев. 23 января 2025 года за размещение в чате Telegram-канала видеоролика Легиона к 3 годам лишения свободы была приговорена продавщица обуви из Санкт-Петербурга Варвара Леманн. 

Со всей очевидностью, ст. 205.2 УК РФ всё чаще используется властью не для предотвращения общественно опасных последствий, а для наказания инакомыслящих и лишения их возможности выражать свою точку зрения, отличную от официальной. Преступление по этой статье считается совершённым с момента высказывания. При этом не рассматривается, побудила ли такая публикация кого-то к реальным действиям, были ли от неё какие-то последствия, хотя это должно учитываться при рассмотрении уголовных дел по такого рода статьям. Нам представляется, что с высокой степенью вероятности размещённый пенсионеркой видеоролик не мог повлечь каких-либо общественно опасных последствий. В том числе и поэтому мы выступаем против расширительного толкования понятия «оправдание терроризма» в целом и искусственной криминализации действий Галины Арчаговой, в частности.

Обвинение по ч. 2  ст. 280 УК РФ

Федеральный закон от 25 июля 2002 г. N 114-ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности» под экстремистской деятельностью понимает несколько видов деяний, например «насильственное изменение основ конституционного строя и (или) нарушение территориальной целостности Российской Федерации», «публичное оправдание терроризма или иная террористическая деятельность», «возбуждение социальной, расовой, национальной или религиозной розни», «использование нацистской атрибутики или символики» и другие, перечисленные в п. 1 ст. 1 указанного закона. Публичными призывами к осуществлению экстремистской деятельности в соответствии с п. 4 Постановления Пленума Верховного суда РФ от 28.06.2011 г. № 11 «О судебной практике по уголовным делам о преступлениях экстремистской направленности» являются «выраженные в любой форме (например, в устной, письменной, с использованием технических средств) обращения к другим лицам с целью побудить их к осуществлению экстремистской деятельности».

Проводя нашу оценку обвинений, мы исходим из того, что публичные призывы к насильственным действиям, пропаганда национальной, расовой, религиозной ненависти и вражды и ряд других деяний, которые в российском законодательстве подпадают под понятие «экстремистской деятельности», признаются преступлениями не только в России, но и во многих других государствах. Проблема распространения преступлений, связанных с призывами к насилию на почве ненависти, признаётся на мировом уровне.

На необходимость принятия государственных мер в отношении таких преступлений указывает, в частности, Рабатский план действий по запрету пропаганды национальной, расовой или религиозной ненависти, представляющей собой подстрекательство к дискриминации, вражде или насилию, выработанный экспертами Управления Верховного комиссара Организации Объединённых Наций по правам человека. Однако тот же Рабатский план призывает установить высокий порог для введения ограничений на свободу выражения мнения при определении возбуждения ненависти. Он призывает рассматривать ст. 20 Международного пакта о гражданских и политических правах (МПГПП) (о необходимости запрета подстрекательства к насилию) только в пропорциональном сочетании со ст. 19 того же документа, говорящей о праве каждого человека на выражение мнения: «Каждый человек имеет право беспрепятственно придерживаться своих мнений, <…> имеет право на свободное выражение своего мнения; это право включает свободу искать, получать и распространять всякого рода информацию и идеи, независимо от государственных границ, устно, письменно или посредством печати или художественных форм выражения или иными способами по своему выбору».

В Рабатском плане предложен тест из шести частей для определения высказываний, подлежащих преследованию в уголовном порядке. В первую очередь подлежит оценке контекст высказывания: «Контекст весьма важен для оценки того, действительно ли конкретные высказывания побуждают к дискриминации, вражде или насилию, он может иметь прямое отношение к намерениям и/или причине. Контекстуальный анализ должен поместить высказывание в социальный и политический контекст, преобладавший в тот момент, когда это высказывание было сделано или распространялось».

Также важно учитывать статус автора высказывания: «Необходимо учитывать положение или статус говорящего в обществе, в частности, положение данного лица или организации по отношению к искомой аудитории высказывания». С точки зрения определения намерения необходимо установить наличие умысла, так как, например, «халатность и безрассудство не являются достаточными основаниями для применения ст. 20, для которой требуется “пропаганда” и “возбуждение ненависти”, а не просто распространение».

Рабатский план также требует тщательного анализа содержания высказывания, то есть того, «насколько прямым и провокационным было высказывание, а также рассмотрения формы и стиля, характера выдвинутых оратором аргументов, сбалансированности аргументации, и т.д.». Важна также степень публичности высказывания. 

И, наконец, крайне важно оценить вероятность реализации призыва, включая неотвратимость: «Суды должны установить, что существовала реальная вероятность того, что высказывание могло спровоцировать фактическое действие против целевой группы, отдавая себе отчёт в том, что в данном случае должна быть указана достаточно прямая причинно-следственная связь». 

Мы не знаем, какие именно «экстремистские призывы» инкриминированы женщине, однако полагаем, что они, как перепощенный ею ролик о деятельности Легиона «Свобода России», связаны с сопротивлением агрессивной войне, развязанной режимом Путина. Именно это и стало, по нашей оценке, социальным и политическим контекстом высказываний Галины Арчаговой. Эта война была осуждена Генеральной Ассамблеей ООН и вызвала гнев и возмущение у мирового сообщества и некоторой части российского общества. 

Мы полагаем, что аудитория и статус пенсионерки в качестве спикера не настолько велики, чтоб побудить кого-либо осуществить даже самые безрассудные призывы, следовательно — не переходят порога уголовного преследования и не представляют сколько бы то ни было серьёзной общественной опасности.

Принудительное помещение в психиатрическую больницу

Применение к Галине Арчаговой принудительных мер медицинского характера вызывает особенное беспокойство. Мы не можем судить об обоснованности медицинских выводов, но вне зависимости от наличия или отсутствия, характера и тяжести психических расстройств, мнение экспертов о наличии которых суд счёл обоснованным, судебное решение о применении принудительных мер медицинского характера было вынесено по итогам рассмотрения уголовного дела. Необходимым условием применения таких мер, согласно ст. 97 УК РФ, является совершение общественно опасного деяния, запрещённого Уголовным Кодексом под угрозой наказания. Поскольку, как мы обосновываем выше, уголовное преследование Арчаговой неправомерно, назначение ей мер принудительного характера столь же противоправно, каким было бы назначение ей наказания. И уголовное преследование, и принудительное лечение, назначенное судом, изначально связаны с её высказываниями в Интернете, которые с большой долей вероятности не образуют вменённый женщине состав преступления.

Недобровольное нахождение в психиатрической больнице является по сути формой лишения свободы и ограничением прав, гарантированных Международным пактом о гражданских и политических правах (МПП) и Конституцией России. Таким образом, решение о помещении Галины Арчаговой в стационар ограничивает её права без необходимых для этого оснований. Подобное принудительное содержание в психиатрической больнице за выражение мнения является ничем иным, как применением карательной психиатрии по отношению к оппонентам власти. Такая практика становится всё более распространённой — в частности, наш проект признал политзаключёнными, принудительно помещённых в лечебные учреждения Александра Габышева, Алексея Оношкина, Марию Семеренко, Максима Лыпканя, Андрея Гаевского.

Помещённый в психиатрический стационар может находиться в нём долгий период времени, иногда — превышающий срок наказания, который мог бы быть ему назначен по уголовному делу. Так, Александр Габышев находится в таком стационаре с января 2021 года, что причиняет ему физические и моральные страдания.

Повторим, что мы не можем судить о психическом здоровье Галины Арчаговой. Пенсионерка, судя по некоторым её записям в соцсетях, имела весьма своеобразную и отчасти конспирологическую картину мира, характерную для «граждан СССР», что не исключает наличия у неё антивоенной позиции, которая должна не преследоваться в уголовном порядке, а являться общественно поощряемой. До возбуждения уголовного дела об «оправдании терроризма» она самостоятельно себя обслуживала, коммуницировала с людьми и государственными и судебными органами, вела социальные сети. При этом ч. 2 ст. 97 УК РФ прямо указывает, что принудительные меры медицинского характера назначаются только в случаях, когда психические расстройства связаны с возможностью причинения лицом существенного вреда либо с опасностью для себя или других лиц. Между тем, до задержания Галины Арчаговой такие возможности, очевидно, никак не проявлялись, и нет никаких сведений, свидетельствующих о том, что женщина представляла опасность для себя или иных лиц. В силу этого, как мы полагаем, нельзя говорить о том, что эти обязательные условия принудительных мер медицинского характера имеют место. Таким образом, мы считаем, что применение названных мер незаконно и необоснованно.

Как пишут СМИ, успевшие ознакомиться с замороженной в настоящее время страницей Галины Арчаговой в VK, там женщина «размещала видео украинских спикеров, Майкла Наки и Владимира Осечкина. Пенсионерка также делилась своими мыслями о смерти Алексея Навального, которого называла “героем-мучеником”. “Именно страх перед выборами, заставил их совершить убийство, они боялись, что Навальный совершит революцию из тюрьмы, поскольку ситуация в стране накаляется и оскомину набили всей стране. Но убийство Навального — это их страшная ошибка, и оно ускорит весь процесс”, — говорится в одном из её последних постов».

Мы полагаем, что именно подобные посты женщины привлекли к ней внимание силовиков, что повлекло за собой описанную цепь событий.

Иные обстоятельства дела

Вызывает особое возмущение лишение свободы и водворение в СИЗО и длительное содержание там на протяжении года немолодой женщины, страдающей по возрасту различными заболеваниями. Нам известно, что в ноябре 2024 года Арчагова содержалась в СИЗО-2 ГУФСИН России по г. Москве, оттуда она обращалась к правозащитникам с просьбой о благотворительной помощи в виде продуктов и простейших бытовых предметов. СИЗО-2 — мужской следственный изолятор, женщины могут содержаться в нём лишь в психиатрической больнице, куда они направляются вследствие психиатрических заболеваний, острых состояний, нервных срывов или для прохождения психиатрической экспертизы. Затем Галина Арчагова содержалась в СИЗО-1 ГУФСИН России по г. Москве. Это тоже мужской следственный изолятор, женщины могут содержаться в нём лишь в больнице, куда они направляются в связи с ухудшением здоровья, для прохождения стационарного лечения или медицинских обследований. Со всей очевидностью последовательное нахождение пенсионерки в двух медицинских учреждениях приходит в противоречие с «установленными» судами, продлевавшими аресты, фактами о том, что «данных о том, что по состоянию здоровья Арчагова Галина Александровна не может содержаться под стражей, в том числе заключения врачей по этому вопросу, судом не установлено и в материалах дела не имеется».

При этом в письмах из СИЗО женщина рассказывала об условиях содержания и о ухудшающемся из-за них состоянии здоровья. Она писала, что в СИЗО делают ремонт, из-за чего в камере «нечем дышать» — заключённые падают в обморок, а она сама заболела. «Я получила отёк слизистой носа, который вылечить здесь нельзя и лекарств у них нет», — писала Арчагова.

После перевода из «Матросской тишины» Арчагову поместили в камеру на 40 человек, предоставив вместо кровати раскладушку. «Лечение на Матроске никаких результатов не дало. Помимо позвоночника и сосудов идёт воспаление желудка и поджелудочной железы <…> Обращаться бесполезно…» — сообщила она в письмах волонтёрам.

В Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2013 г. N 41 «О практике применения судами законодательства о мерах пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста, залога и запрета определённых действий» отмечалось: «Право на свободу является основополагающим правом человека. Конституция Российской Федерации, общепризнанные принципы и нормы международного права и международных договоров Российской Федерации допускают возможность ограничения права на свободу лишь в той мере, в какой оно необходимо в определенных законом целях и в установленном законом порядке.

Ограничения прав и свобод могут быть оправданы публичными интересами, если такие ограничения отвечают требованиям справедливости, являются пропорциональными, соразмерными и необходимыми для целей защиты конституционно значимых ценностей. При разрешении вопросов, связанных с применением законодательства о мерах пресечения, судам исходя из презумпции невиновности следует соблюдать баланс между публичными интересами, связанными с применением мер процессуального принуждения, и важностью права на свободу личности.

С учётом этого меры пресечения, ограничивающие свободу, — заключение под стражу и домашний арест — применяются только в том случае, когда применение более мягкой меры пресечения невозможно».

Помимо того, то же Постановление Пленума Верховного Суда разъясняет, что заключение под стражу не может быть избрано в качестве меры пресечения, если отсутствуют предусмотренные ст. 97 УПК РФ основания, а именно: данные о том, что подозреваемый или обвиняемый может скрыться от дознания, предварительного следствия или суда, либо продолжать заниматься преступной деятельностью, либо угрожать свидетелю, иным участникам уголовного судопроизводства, либо уничтожить доказательства, либо иным путём воспрепятствовать производству по уголовному делу. «В тех случаях, когда такие основания имеются, следует учитывать, что обстоятельства, являвшиеся достаточными для заключения лица под стражу, не всегда свидетельствуют о необходимости продления срока содержания его под стражей», — указывается в постановлении.

Постановление требует от судей, решающих вопрос об избрании меры пресечения и о продлении срока её действия, в каждом случае обсудить возможность применения в отношении подозреваемого или обвиняемого в совершении преступления любой категории иной, более мягкой, чем заключение под стражу, меры пресечения вне зависимости от наличия ходатайства об этом сторон, а также от стадии производства по уголовному делу.

На этом фоне абсурдными и даже издевательскими выглядят постановления судов, продлевавших арест Галине Арчаговой, в тексте которых содержатся утверждения о том, что пенсионерка «может скрыться от органов дознания и суда, и что избрание в отношении него более мягкой меры пресечения не сможет обеспечить задач уголовного судопроизводства». Необходимо отметить и то, что в доступном тексте апелляционного постановления Арчагова упоминается в мужском роде, вместо следствия упоминается дознание, что свидетельствует об отсутствии внимания к доводам защиты, формальном подходе к изучению материалов и запланированности вынесенного решения. При этом у судьи Николенко не вызвала никаких сомнений несоразмерность избранной меры пресечения содеянному — перепосту пожилой женщиной видеоролика на малопосещаемой странице в VK. 

По информации из Интернета, аналогичным образом судья Николенко дважды, в составе коллегии из трёх судей, продлевала содержание в СИЗО под стражей аудитору фонда Hermitage Сергею Магнитскому, который провёл под стражей почти год и в ноябре 2009 года скончался в СИЗО из-за неоказания ему медицинской помощи.

Если раньше заключение под стражу женщин, тем более пожилых, было редкостью, то теперь эти факторы не останавливают российских следователей и суды: тких фигуранток отправляют под арест, а впоследствии назначают им реальные сроки лишения свободы. Так, в СИЗО по сфабрикованному делу о «фейках об армии» была отправлена 68-летняя московская врач-педиатр Надежда Буянова, а 72-летняя пенсионерка из города Шахты Ростовской области Евгения Майборода за «фейки» и «призывы к экстремизму» приговорена к 5 годам 6 месяцам колонии.

Помимо сказанного, длительное содержание Арчаговой под стражей, при котором она якобы не нуждалась в медицинской помощи, приходит в противоречие с вынесенным впоследствии в её отношении постановлением о применении мер медицинского характера. Подобное решение свидетельствует о том, что, находясь более года в СИЗО, немолодая женщина не была здорова и испытывала дополнительные и излишние страдания.

Как было сказано выше, нам неизвестны детали обвинения Галины Арчаговой, однако мы полагаем, что содержание в СИЗО в течение года, а затем — практически бессрочное в психиатрической больнице, возмутительно несоразмерно любой гипотетической общественной опасности публикаций в Интернете немолодой женщины, не являющейся влиятельной фигурой, чьи призывы не могли, даже если бы они имели на место на самом деле, побудить кого-либо к совершению противоправных действий.

Независимый правозащитный проект «Поддержка политзаключённых. Мемориал», продолжающий работу Программы поддержки политзаключённых Правозащитного центра «Мемориал», согласно международному руководству по определению понятия «политический заключённый», находит, что уголовное дело в отношении Галины Арчаговой является политически мотивированным, направленным на устрашение противников агрессивной войны и общества в целом, т.е. упрочение и удержание власти субъектом властных полномочий. Лишение свободы применено к Галине Арчаговой в нарушение права на выражение мнения, на справедливое судебное разбирательство и других прав и свобод, гарантированных Конституцией РФ и Международным пактом о гражданских и политических правах.

Независимый правозащитный проект «Поддержка политзаключённых. Мемориал» считает Галину Арчагову политической заключённой, требует её освобождения из психиатрической больницы и прекращения её уголовного преследования.

Признание человека политзаключённым не означает ни согласия проекта «Поддержка политзаключённых. Мемориал» с его взглядами и высказываниями, ни одобрения его высказываний или действий.

Адвокаты — Синельщикова Елена Александровна, Павлова Н. В.

Дата обновления справки: 12.08.2025 г.